<<Кроме того, тебе нельзя её любить. Есть правила, которые это запрещают. Я вполне серьёзна. Отныне ты принадлежишь Ночному Миру. Тебе не позволено любить человека. Если они узнают, они убьют вас обоих>>.
<<А ты что собиралась с нами сделать?>>
Блин, он ей ответил! Никакой болтовни!
<<Тебе я не причинила бы вреда. Мне нужна была лишь она. Я заняла бы её тело, как только оно освободилось бы…>>.
<<Не слушай>>, – приказал себе Дью.
Должен же иметься какой-то способ заблокировать её, заставить уйти из его сознания… Он стал петь.
<<Украсим дома к Рождеству… ла-ла-ла…>>.
Однажды, когда он напевал рождественский гимн, она не могла слушать его мысли.
Казалось, пение сработало и теперь. Он громко распевал рождественские гимны.
Радостные гимны <<Храни тебя Господь…>> и <<Возрадуйтесь миру…>> помогали лучше всего. А ещё <<Двенадцать дней Рождества>> – на них он продержался последние пару миль до Вудбриджа.
<<Пожалуйста, Мелус, будь там…>>.
<<Пять золотых колец… – распевал он во весь голос, подбегая к дому 5/10 с обувной коробкой под мышкой. – Все подумают, что я чокнулся, – ну и пусть!>>
<<Пять поющих птичек, четыре курицы…>>.
Он подлетел к двери в заднее помещение.
<<Две горлицы…>>.
Мелус удивлённо взглянул на него из-за прилавка.
<<И один…>>.
Он прервал песню и стремглав ринулся к Мелусу.
– Умоляю, ты должен помочь мне! Во мне поселилась Ангел, которая убивает людей!
– В тебе… что?
– Это…что-то потустороннее. Я не могу заставить её замолчать…
Дью вдруг обнаружил, что Ангел перестала говорить.
– Ага! Она испугалась, когда я вошёл сюда. Однако мне всё равно необходима твоя помощь. Пожалуйста.
Его глаза заблестели от слёз. Мелус облокотился на прилавок и опустил подбородок на руки. Он не скрывал своего удивления и… готовности помочь.
– Почему бы тебе не рассказать мне всё по порядку?
Дью уже во второй раз в тот день рассказывал свою историю. Всю. Он надеялся, что подробности объяснят Мелусу его спешку и неопытность.
– Понимаешь, я даже не настоящий колдун, – вздохнул он в заключение.
– Ну, колдун-то ты колдун. Да ещё какой! – отозвался Мелус. На его щеках заиграл румянец и в светлых глазах появилась мистическая таинственность. – Она сказала тебе правду. Все знают о потерянных детях Харманов. Летопись говорит, что малыш Элс погиб в Англии. Только, очевидно, он не погиб. И ты – его прямой потомок.
– Значит, я могу произносить заклинания?
Мелус рассмеялся.
– Каждый может произносить заклинания, из тех, кому положено, по-моему… некоторые думают по-другому.
– А ты поможешь мне снять заклинания? – Дью открыл обувную коробку. Ему было стыдно показывать куклы, хотя он и купил их тут. – Я бы не стал этого делать, если бы только знал, – слабо пробормотал он, когда Мелус взглянул на кукол.
Но тот жестом приказал ему замолчать.
– Знаю.
Дью смотрел на него напряжённо и ждал приговора.
– Ладно, похоже, ты уже стал снимать порчу. Только я думаю… может, приложить целительный бальзам… или освящённый чертополох…
Он засуетился, почти летая по лавке на своём инвалидном кресле. Он чем-то обвязал кукол.
Попросил Дью сконцентрироваться вместе с ним и произнести заклинание, которого Дью не знал. В завершение ритуала он завернул восковых кукол в материал, похожий на белый шёлк, и положил их назад в коробку.
– И это всё? Всё уже сделано?
– Ну, я думаю, пока лучше подержать кукол при себе на тот случай, если потребуется дополнительное лечение. Потом мы сможем снять с них имена и выкинуть.
– А Тан и Ким поправятся? – Дью ужасно хотелось, чтобы Мелус снова подтвердил это.
Его терзали сомнения, и он не смог удержаться от быстрого взгляда в сторону отсутствующей ноги колдуна.
Мелус перехватил его взгляд и ответил со всей прямолинейностью:
– Если Тану уже ампутировали палец, заклинание его не спасёт. Мы не можем вырастить новые конечности. – Он притронулся к собственной ноге: – Это произошло во время катания на лодке. Несчастный случай. Однако твоим мальчикам в любом случае полегчает.
Дью облегчённо вздохнул, чего не позволял себе уже пару часов. Он закрыл глаза.
– Спасибо тебе, Мелус. Ты не представляешь, как замечательно чувствовать, что никого больше не уродуешь. – Немного помолчав, он открыл глаза. – Однако самая трудная часть ещё впереди.
– Ангел?
– Да.
– Ты прав: это будет нелегко, – он посмотрел Дью прямо в глаза, – и опасно.