-Делу нужно время, к тому же, благодаря Вайт Стару у нас есть неучтенный менталист, это значительно упростит всё, - в голосе Генриха Бэра слышалось что-то жестокое, тёмное. Сейчас я бы хотела попадаться ему на глаза ещё меньше, чем всегда.
Я скосила глаза на Рюриха, он, казалось, стал ещё белее, чем всегда. На лбу выступил пот.
Я занервничала, закусила губу и по привычке стала ломать ногти.
Наш куратор привёл в Башню менталиста, не поставленного на учет? Он совсем ополоумел?
Он совсем забыл, что один из мусорников сделал с моей семьёй?
-Она вся в отца, та же мощь, - благовейно сказал Амфибрахий.
Она ещё и сильная. И он вместо того, чтобы ликвидировать её, привёл сюда?
Я со всей силы ущипнула Рюриха за руку, пнула по ноге и оттолкнула, чтобы он меня не трогал. Но получилось как-то слишком сильно, парень отшатнулся к арке. Всего пара секунд, прежде чем он снова скрылся. Но этого хватило, чтобы нас заметили.
-Здесь кто-то есть! - вскрикнула Ангелина.
-Бежим, - прошипела Гвенда и, схватив меня за руку, помчалась прочь.
Мы бежали очень быстро, не жалея сил. Но преподаватели сзади нас никуда не отставали. Похоже, они не гнушаются физической подготовкой.
Поворот, ещё... Мы неслись, сами не зная, куда. Почти не видя дороги.
-Быстрее! Они свернули туда! Я их слышу! - раздавались сзади крики. Впереди был только прямой коридор, света здесь было достаточно, чтобы те, кто за нами гонится, могли нас разглядеть. Вдруг кому-то из преследователей пришла в голову светлая мысль зажечь факелы. И огни вспыхнули мгновенно, а мы почти секунда в секунду забежали в поворот.
-Смысла нет, нас все равно не скрыться! Особенно при свете, - истерично прошептала Гвенда. А я вдруг заметила знакомый факел. Резко остановившись, понадеявшись на чудо, ведь преподаватели вот-вот свернут, а мы не успеем скрыться, я поставила его ровно. Гвенда и Рюрих тоже остановились и попытались меня оттащить.
-Твой нездоровый перфекционизм нас погубит! Потом придёшь, если так надо, - раздражённо сказал парень.
Пару секунд терзаний и ход открылся.
-Быстрее, - поторопила я и забежала внутрь, мои спутники сделали также. - Бежим.
На последнем дыхании мы побежали по коридорам, держась за руки, чтобы не потеряться в абсолютном мраке. Наконец, поняв, что погони за нами больше нет, мы остановились. Я оперлась руками о дрожащие колени, переводя дух. Меня, конечно, в детстве заставляли заниматься физической подготовкой, но не готовили к спринтерским марафонам на дальние дистанции. Мы занимались больше разминкой и растяжкой. И, вообще, самые длинные дистанции мой учитель в свои преклонные года бегал до туалета. Резво для семидесятилетнего дедули, я хочу заметить.
У Рюриха над рукой завис огонёк, осветив пространство и наши раскрасневшиеся от долгого бега лица. Я дышала как будто последние годы провела под землей и только-только добралась до воздуха. Легкие горели огнем, скорбя по недополученному кислороду.
-Бок... - с отдышкой сказала рыжая, - колит.
А вот Рюрих не выглядел сильно запыхавшимся и взмыленным, только розовые щеки и растрепанные волосы говорили, что он бегал по коридорам вместе с нами. Парень прислонился к стене рядом с Гвендой и оглядывал место, где мы оказались.
Я тоже осмотрелась по сторонам: каменные стены были покрыты многовековым слоем пыли, с высокого потолка лохмотьями свисала паутина, она была больше и плотнее, чем обычные, которые я могла наблюдать в подземельях родового замка. Страшно представить, какие пауки здесь ползают.
-Ребят, - дрожащим голосом позвала нас Гвенда, указывая пальцем куда-то вправо.
-Вспомнишь - вот и оно, - прошептала я, смотря на огромного паука с женским лицом, висящего на паутине. Видимо, сестру птицы из питомника. Но если у сирены были приятные мягкие черты лица, то у паучихи были острые скулы, узкий длинный прямой нос, тонкие губы, обнажающие в плотоядной улыбке ряд клыков. Абсолютно белое, как первый снег, лицо обрамляли антрацитово-чёрные спутанные волосы, свисавшие сосульками.
Она умудрилась повернуть голову так, чтобы смотреть на нас прямо, а не вверх ногами.
-Не делайте резких движений, - предупредил нас Рюрих. От его дрожащего голоса стало не по себе. Уж если он испугался, то, похоже, мы, действительно, в анале. - Это арахна. Демоническое создание. Первое дитя матери пауков.
Я издала истерический смешок. Ну и генетика, конечно. Первый блин комом, да? Впринципе, я понимаю, почему она выбрала жить во тьме, и полностью одобряю.
-Что ты пугаешь детей? - мелодичным голосом спросила паучиха, спрыгивая с потолка. На земле она оказалась ещё выше, ростом примерно с меня. Паучиха была довольно далеко от нас, на границе света и тьмы. Тени падали на лицо, делая черты лица ещё более резкими. И в какой-то миг я поймала себя на том, что это сочетание меня завораживает. Оно было необычным, чужим, но интересным. И вот я уже не могла сказать, что она страшная. Скорее это просто другая, жестокая красота.