Блядь. Мне пора уже покончить с этим.
— В общем, рада, что ты здесь, — говорит Оля, — потому что я хотела тебе кое-что показать, — она идет туда, где была всего лишь мгновение назад и указывает Тасе на полку. — Смотри, что у нас есть.
— Боже мой, — произносит она и подходит поближе. Оттуда, где я стою, мне не видно, на что они смотрят, но потом Тася взволнованно добавляет: — Можешь достать посмотреть?
Оля улыбается, глядя в мою сторону.
— Лера! Дотянешься до той коробки с новыми поступлениями?
— Я достану, — вызывается помочь Настя, сделав шаг в сторону лестницы, но Оля её останавливает, положив руку ей на грудь.
— Думаю, Лера лучше знает, что мне нужно.
Бросив ей предостерегающий взгляд, я нутром чую: она что-то замышляет. Но едва подойдя к лестнице и взглянув наверх, я тут же понимаю, о чем они говорили. Каким-то образом Оле удалось найти набор фигурок героев из книги Таси, которые она выстроила для нее на полке. Я начинаю объяснять, что еще не успела даже взглянуть на них, но когда поворачиваюсь снять их, замечаю, что ее взгляд, вместо того чтобы быть на полке и фигурках, гуляет по моему обнажившемуся животу под задравшейся футболкой.
Я откашливаюсь, и Тася тут же смотрит мне в лицо, покраснев не меньше чем шестью оттенками розового.
А Оля уже смеется с дико самодовольной «я же тебе говорила» ухмылкой.
— Ну ты и тварь, — под нос бормочет в её адрес она, со смехом ударяя Олю по плечу и забирая у меня коробку. Я и раздражена, и позабавлена её упорством.
— Откуда вы это взяли? — избегая смотреть мне в глаза, спрашивает она.
Я мотаю головой, потому что вижу их сейчас впервые. Фигурок нет даже онлайн.
— Я даже не знала, что они у нас есть.
— Это я купила сегодня, — с гордостью отвечает Оля. — До этого даже нигде их не видела.
— Кто-то пришел продать? — спрашиваю я и замечаю, что даже Настя — которая выглядит, как Супервумен, но не в состоянии отличить Женщину-Кошку от Бэтгерл — подошла поближе, чтобы посмотреть. Даже Свете стало интересно.
Оля пожимает плечами, будто тут нет ничего особенного, и откусывает банан.
— Ага.
— Это сделано специально для книги? — выглядывая из-за плеча Таси, чтобы получше рассмотреть, спрашивает Света.
Кивнув, Тася отвечает:
— Это в рамках рекламной кампании к релизу бумажной версии через несколько месяцев. Даже у меня их нет! Мне только через эти несколько недель дадут их подержать в руках.
Мне нравится ее трепет, и еще больше нравится, что я тому свидетельница, потому что с работой было столько проблем, а ей так необходима эта маленькая награда. Я забираю у нее коробку и кладу в фирменный пакет с логотипом магазина.
— Это тебе.
Она приоткрывает рот.
— Я не могу взять.
Оля мотает головой.
— Тот парень притащил кучу всего. Думаю, он спер их вместе с другими рекламными няшками, присланными ему на работу, и понятия не имел, что они еще не выпущены. Я заплатила совсем немного.
— Так бы и расцеловала вас обеих, девочки, — говорит она, заглядывая в пакет, а потом тут же соображает, что сказала. Прикусив нижнюю губу, она, не поднимая глаз, смотрит в пол.
Несмотря на весь этот созданный ею беспредел, во мне оживает что-то первобытное, и я вынуждена отвернуться.
— Я была бы обеими руками за, — говорит Оля, — но у меня свидание. Так что Лера может забрать мне причитающееся.
И все сразу же начинают усиленно делать вид, будто рассматривают что-то невероятно интересное.
Оля стонет.
— Ой, ну я вас умоляю. Не знаю, почему вы отрицаете очевидное. Вы же никогда не сможете быть просто друзьями.
После этого она достает из-под стойки свои ключи с брелоком Гринпис и выходит за дверь.
На десять секунд воцаряется самая неловкая тишина в истории.
Наконец Света прокашливается.
— Короче… обед. Тася, присоединишься к нам? — сладко улыбаясь, спрашивает она.
Округлив глаза, она смотрит на меня, будто ждет указаний. Я улыбаюсь и надеюсь, что это выглядит лучше, нежели ощущается, потому что внутри меня одна сплошная неопределенность. Мне хочется, чтобы она была со мной рядом, но еще больше — чтобы она сперва разобралась в себе.
У нее в руке звонит телефон, она смотрит на экран и читает пришедшее сообщение. Все мы наблюдаем, как поникают ее плечи, и она издает тихое:
— Вашу мать.
— Что такое? — с инстинктивным желанием помочь и защитить спрашиваю я.
— Это папа, — отвечает она и со вздохом выключает экран. — Его бросила Эвелина, — посмотрев на Свету, она продолжает: — Спасибо за приглашение, но мне нужно сделать пару звонков и съездить к папе.
— Надеюсь, все будет в порядке, — говорю я, и Света с Настей вторят мне.
Послав мне легкую смущенную улыбку, она берет пакет.
— Еще раз спасибо, Лер. Для меня это многое значит.
Когда Тася выходит из магазина, звенит колокольчик, а мы втроем смотрим, как она идет по тротуару.
Внутри меня все перемешалось: я терпеть не могу видеть, как она уходит, отчаянно хочу ее рядом, даже когда зла, но по-прежнему чувствую необходимость стен вокруг моего сердца. Повернувшись к подругам, я говорю, почесывая шею:
— Напомните мне уволить Олю, как только увижу её в следующий раз.
Сейчас середина дня, и в магазине пусто. Я беру ключи, поворачиваю табличку, чтобы читалось «Закрыто», и делаю знак выходить.
***
Мы идем несколько кварталов до Bub’s рядом с Петко парком и занимаем столик в патио.
— Как дела с Тасей? — спрашивает Настя, глядя на меня поверх своего стакана. — Вы обе кажетесь…
— Осторожными, — заканчивает за неё Света. — На что, точно тебе говорю, реально странно смотреть.
— Так же, — я кручу трубочкой в своем стакане. С момента того нашего разговора я толком это ни с кем не обсуждала, но эти двое и так достаточно знают, чтобы понимать: дела у нас с Тасей не фонтан. — Мы по-прежнему «на паузе», — помедлив, я продолжаю: — Хотя думаю, она хочет убрать эту паузу. Вчера вечером она попросилась прийти.
У столика появляется официантка, и мы заказываем бургеры и луковые кольца. Когда она уходит, они обе выжидающе на меня смотрят.
— Блин, ну конечно же, я сказала «нет», — говорю я им.
Тишина вокруг словно уплотняется.
— Потому что, очевидно же, ей нужно разобраться со своей фигней в голове, — добавляю я.
— Разве она не может сделать это с твоим клитором во рту? — интересуется Света, и Настя пихает её в плечо. — Что? Это вообще-то серьезный вопрос.
Приподняв подбородок, Настя спрашивает:
— А у Таси не возникало мысли, что она в течение ближайших четырех месяцев станет еще больше занята? Ведь еще даже не стартовали съемки. Я про то, что сама, бывает, неделю не вижу Полину, и это дерьмово, но понятно же, что не всегда так будет.
— Не знаю, — отвечаю я. — Даже не стану притворяться, что знаю о происходящем в ее голове.
— А у меня всегда было ощущение, что у вас двоих свой тайный язык, — говорит Света.
— У меня тоже, — соглашаюсь я. Нам приносят огромную корзину луковых колец и ставят в центр стола. — Но поскольку я форменная сука, я сделала все еще хуже, сходив поужинать в среду с Эллисон.
У Светы глаза лезут из орбит.
— С Хард-рок Эллисон? — я киваю, и она, охнув, делает глоток своего пива. — И какого черта ты это сделала?
Пожав плечами, я сознаюсь:
— Это был импульсивный порыв. Она пришла и спросила, не хочу ли я перекусить. Я злилась на Тасю и согласилась.
— И она думала, что это было свидание? — спрашивает Настя.
— Да.
Настя окидывает меня изучающим взглядом.
— Но ты ведь ее не трахнула?
— Нет! — мгновенно отвечаю я. — Как только мы сели, я дала ей понять, что не свободна. Но все равно чувствовала, будто изменила, потому что знала: Тася будет ревновать, если узнает. И, приехав домой, мне хотелось с самой себя шкуру спустить.