Я сжал ее руку.
— Обещаю.
Она сжала мою в ответ.
— Тогда иди.
— Если понадобимся, — сказал Дейл, — позвоните на сотовый Адаму или Клиффу.
Кори и Большой Стив последовали за нами к задней двери. Парнишка обеспокоенно мотал головой и дергался.
— Ребята, а что если появится детектив? Что я ему скажу?
— Дверь не открывай, — ответил Дейл.
— А если Клодин или Тара впустят его? Он начнет задавать вопросы…
— Тогда скажи ему правду, — сказал я. — Скажи, что мы пошли в лес.
— А если он спросит о Шелли? — Кори схватил меня за рукав. — Мне рассказать ему о козле?
— Надеюсь, к тому времени у нас будут доказательства, и мы сами ему всё расскажем.
— Да уж, — сказал Кори, — если дойдет до этой истории, он подумает, что я допился до чертиков.
— Кори, — Дейл тяжело вздохнул. — Он и так учует, что ты пил. Просто будь начеку и приглядывай за девушками.
Я наклонился и потрепал Большого Стива по голове.
— Охраняй. И не давай Кори садиться тебе на шею.
Несмотря на то что Стив вильнул хвостом, я прочел в его глазах тревогу. Он поскуливал. Меня охватило нехорошее предчувствие. Не стесняясь Дейла и Кори, я опустился на колени и обнял своего пса.
— Я люблю тебя, приятель, — прошептал я ему в шею.
Язык Большого Стива скользнул по моей щеке. Я не хотел отпускать его, не хотел покидать свою опору. Словно чувствуя это, он выскользнул из моих рук и отступил назад, не отводя глаз.
Они говорили: «Иди…»
Мы с Дейлом вышли, Кори закрыл дверь. Последнее, что я увидел, это склоненная набок голова Большого Стива и его пронзительные глаза.
— Итак, дамы, — послышался голос Кори, — кто за видеоигры?
Трава всё еще была влажной от дождя и сквозь нее были видны глубокие следы крупных копыт.
Они, казалось, полностью оправдывали и придавали смысл нашим действиям.
Мы уселись в Шеви Мерла. Мерл и Клифф спереди, Дейл и я — сзади. Включилось радио и Рэй Чарльз запел «Your Cheating Heart» Хэнка Уильямса-старшего. Песня вызвала образ Тары и Хайлиниуса, и к горлу тут же подступила тошнота.
Мы ехали молча.
12
По пути мы заехали за кофе и сигаретами, двинулись к Шрусбери и Севен Вэллис, очутились в сельской местности и следующие двадцать пять минут ехали, сменяя одну проселочную дорогу за другой. Погода была великолепной.
— Тепло, — сказал Клифф. — Почти как летом.
Остальные кивнули в знак согласия, но ничего не сказали.
Я пытался смириться с мыслью, что мы едем в заброшенный дом черного колдуна, чтобы найти информацию о похотливом сатире, который терроризирует наш городок. Это никак не укладывалось в голове. Нас окружали признаки нормальной жизни: дети залезали в школьный автобус, мужчина косил газон, полицейский выписывал штраф, строители стояли у дороги и наблюдали за проезжающими машинами. Только мы не вписывались в это уравнение.
— Я взял ружья, — сказал Мерл, подтверждая мою мысль. — Пару винтовок на оленей.
Дейл полностью опустил свое стекло.
— Зачем?
— На всякий случай.
— Вряд ли они нам понадобятся, — сказал я. — Это же просто заброшенный дом. Сатира там нет.
Мерл не сводил глаз с дороги.
— Ничего, если я закурю? — спросил Клифф.
Возражений не последовало. Я присоединился. Доза никотина разбудила и одновременно успокоила меня. Зазвонил мой сотовый — издатель предлагал дать интервью газете. Я попросил его перезвонить позже. Он спросил, не отвлекает ли он меня от работы. Я буркнул что-то про вдохновение и нажал «отбой».
В конце концов, мы оказались на грунтовке, ведущей к лощине Ле Хорна.
— Это здесь? — спросил Мерл. — Давненько я тут не бывал.
— Да.
Я вспомнил свою последнюю поездку по этой дороге, свидание с Бекки в старшей школе. Ничего не изменилось.
Бесплодные кукурузные поля простирались слева от дороги. Покатые холмы не обрабатывали лет двадцать, аккурат с исчезновения Нельсона Ле Хорна. Они напомнили мне фотографии поверхности Марса. Безжизненный красный суглинок усыпан камнями и комьями земли. Справа раскинулись мили непроходимых лесов, не тронутых разрастающейся вырубкой.
Деревья бросали длинные зловещие тени на дорогу.
— Жутковато здесь, — пробормотал Мерл. — Темно… А ведь день на дворе.
Внезапно помехи прервали Вилли Нельсона, поющего «Dandelion Wine». Мерл поискал другую радиостанцию. Обрывки бестелесных голосов прорезали белый шум: реклама средства против облысения сменилась бойким ритмом хип-хопа, затем послышался голос то ли проповедника то ли ведущего ток-шоу. Полный чувств, он загремел из колонок.