Вокла.
- Вероятно, больше ему ничего в голову не пришло, и он назвал все, что мог посчитать
за таинственный предмет, - добавил Макс.
- Может быть и так. Нам нужно перемещаться за дубовой веточкой, - продолжила
Вокла.
- Постойте, постойте, - послышался крик со стороны часовни, - я вспомнил.
В направлении четвёрки властелинов бежал, размахивая руками, чёрт. Приблизившись
на несколько шагов, существо остановилось и, склонившись и взявшись за правый бок,
пыталось некоторое время отдышаться от бега, затем подняло голову.
- Я вспомнил, ещё у матушки, настоятельницы монастыря, перстень есть. Обод перстня
вмещает змеев, они смотрят во всё стороны света, открыв свои ядовитые пасти. А что до
камня, так он числа граней не знает, сверкает, переливается, словно живая материя.
Игумения никогда не снимает перстень и носит всегда его на левой руке.
- Что-то ты много внимания настоятельнице монастыря уделяешь, уж не нравиться ли
она тебе? – иронично задал вопрос Макс, и не дожидаясь ответа, продолжил. – Это важная
новость для нас, спасибо тебе.
После услышанной похвалы Чмиль откланялся и побежал обратно.
Максим предложил властелинам фантомного пространства ещё раз попытаться найти в
измерении вектор времени, пока он и Вокла проверят, не является ли золотая дубовая
веточка ключевым артефактом перехода в следующий фантом. Договорившись о
мероприятиях, пары перенеслись в разные места.
Переместившись в мужской монастырь, Максим и Вокла обратили внимание на
различие фантомных миров и их обитателей. Протоирей Артур и звонарь Артур – были
одним лицом, но с разными судьбами. Настоящий Артур любил золотые украшения и
вкусную еду. Его весьма не скромный кабинет украшали современный шестидесяти
дюймовый жидкокристаллический телевизор, напротив которого располагалось
деревянное кресло, обтянутое дорогой кожей. Стены кабинета были окрашенными в
однотонный бежевый цвет. В углу находились два шкафа, один из которых
предназначался для одежды, посредине два больших стола, установленные буквой «Т», на
одном из которых находился ноутбук, и с правой стороны, у окна, располагалась скромная
лавочка для прихожан.
Максим и Вокла дождались, когда протоиерей пообщается с духовными отцами и
вернётся в кабинет. Вокла перевоплотилась в образ архангела Михаила, после чего вместе
с воином вышла из режима паузы, испугав при этом Артура.
- Сгинь, нечисть, сгинь! – начал кричать священник, отмахиваясь левой рукой, а правой
совершал движения напоминающие крещение.
- Успокойся, батюшка, - произнёс Максим. – Мы совсем не те, кем ты нас называешь.
Мы ангелы, посланники божьи, сущности, которым ты молишься и у кого просишь
прощенье. Сейчас мы рядом, а ты даже узнать нас не можешь.
- Сгинь, - продолжал кричать и отмахиваться протоирей, - боги они… Нечисть в
обитель святую пробралась, испытывает меня. Сгинь, нечисть, сгинь!
- Какой же ты баран, - возмутился юноша, - неизвестно в кого ты веришь, если не
можешь узнать перед собой истинного бога.
- Сгинь, сгинь, - продолжал бормотать протоиерей и отмахиваться руками, прячась под
стол.
- Успокойся Артур, - произнесла Вокла. – Я - архангел Михаил, явился тебе по вере
твоей.
- Ой, - послышался голос и медленно, из-под стола появилась голова протоиерея
Артура. - Я верну все, что взял из церкви, всё верну.
- Конечно вернёшь, - ответила Вокла. – Где находиться золотая дубовая веточка с
проросшим отростком?
- Она у архимандрита, настоятеля монастыря. Только не говорите ему ничего, я всё
верну.
Воин и бог покинули кабинет протоиерея переместившись в очень скромную по
обстановке комнату архимандрита. На коленях, в углу, стоял человек в чёрных одеждах и
молился небольшой настенной иконе, под которой на кронштейне стоял подсвечник с
тремя мерцающими свечами. Это был архимандрит. Вокла оставалась в образе архангела
Михаила, а юноша преобразовался в архангела Гавриила. Не нарушая равновесия
молитвы, воин и бог слушали священника, пока он не закончил общение с богом.
Архимандрит поднялся с колен и только после этого увидел перед собой двух архангелов.
- Какое счастье видеть вас, - произнёс священник и снова опустился на колени.
- Вера творит чудеса, которым неподвластны законам природы, - произнесла Вокла. -