— Вы кто? — спросила она, повернув голову в сторону, словно услышав или увидев кого-то.
— Мой сын убит. Вы этого не знали? Где? — Женщина посмотрела в сторону реки. — Костя? — удивленно промолвила она и помахала рукой. — Костя-я! — Женщина кинулась на берег, пробежав мимо перевернутых рыбацких лодок, оказавшись на льду. — Костя, Костя-я! — повторяла она, убегая к противоположному берегу, не обращая на треск тонкого льда. Пробежав до середины реки, женщина провалилась, опрокинувшись на спину. У нее был шанс спастись, если бы она, перевернувшись на живот, отползла назад, по своим же следам, но вместо этого женщина кинулась вперед, соскочив в холодную воду. Какое-то время она карабкалась в полынье, цепляясь руками за острую кромку льда, ломая длинные ухоженные ногти, а потом наступила тишина, и ровная гладь полыньи стала затягиваться, сковывая открытую воду.
Над замерзающей полыньей пролетел ворон, равнодушно разнося отрывистым криком, еще продолжающим жить, словно вестник самой смерти, весть о неминуемой кончине. С западной стороны надвигалась снежная туча, тушуя плотным слоем чернил, утреннюю синеву пока еще свежего неба. Грубыми рывками подул влажный, пронизывающий все живое, ветер. Надвигался сильный снегопад. На берегу, между рыбацких лодок, сидел большой лохматый пес смоляного черного цвета. Ветер трепал шерсть на массивной широкой морде пса, не сводящего черных, по-человечески разумных глаз с полыньи — вмиг ставшей могилой.
Сергей Угрюмов выехал из города на своем бюджетном седане, оформленном под такси, в сторону малознакомого поселка, отвозя по заказу парня и девушку лет двадцати с небольшим, зачуханного и не внушающего доверия вида. Сергей злился на себя, жалея, что взял заказ. Подскочил обед, а он не завтракал. Повалил сильный снег, превращаясь на дороге в грязь, а омывающая жидкость почти закончилась.
Чем дальше отдалялось такси от города, тем тревожней становилось водителю. Напрягали пассажиры, с вонючей кислятиной многодневного перегара и тошнотворной гарью дешевых сигарет. Нет, Угрюмов не считался трусливым и слабым простачком. Это был рослый, в меру худой мужчина двадцати восьми лет, спортивного телосложения. Правда, не любивший больших компаний и с трудом идущий на контакт с незнакомыми. Не умевший поддерживать разговор, и поэтому чаще молчавший, вызывая заподозрить в высокомерии, хотя таким не являлся. По образованию физик, он за короткий срок в прошлом сумел создать перспективный бизнес, который бросил по не зависящим от него причинам.
На въезде в поселок повстречался кортеж из полицейских машин.
— Что у вас случилось? — спросил парень-пассажир девушку.
— Мужика важного завалили, — ответила она, щуря глаза в зеркало заднего вида.
— Важного, говоришь? Насколько важного, раз столько полиции? Останови у магазина, — потребовал пассажир от водителя, ткнув пальцем в одноэтажное каменное здание, построенное в позапрошлом веке и теперь требующее ремонта. — Затариться надо, подожди пять минут.
Парень вышел, и Сергей, чтобы заполнить тишину и не общаться с девушкой, прибавил радио.
— Ты на брата моего похож. Он в тюрьме сидит. — Девушка придвинулась ближе, положив руку на спинку водительского сиденья. — Сам-то не сидел?
Угрюмов не ответил и даже не повернулся. Он хотел поскорее убраться из поселка, мечтая о килограмме пельменей.
— Ты же не местный? Откуда? — Девушка продолжала спрашивать, раздражая затхлостью от одежды.
— Ошибаешься, я родился здесь. В роддоме по улице Чехова, — соврал мужчина, назвав роддом, куда недавно подвозил роженицу.
— По тебе заметно, что с улицы Чехова. Этот тебя кинет. Там еще такие же черти. Вали из поселка, пока не убили, — предупредила пассажирка, откинувшись на сиденье и отвернувшись в сторону магазина.
Пассажир появился с распухшим от бутылок с водкой пакетом. Он неосторожно распахнул дверь машины, суетливо, стряхнув грязь с ботинок на коврик, нисколько не беспокоясь о чистоте салона. — Еще жену этого мужика ищут. Машину нашли, а ее нет. — Парень пристраивал на коленях пакет, ища положение поудобней.