— М-м-м-м-можно с-с-с-с-сухую оде…
Одежду мне давать не собирались, за то дали по рёбрам с новой силой. Похоже солдат был левшой, удар просто опрокинул меня на пол. Во рту появился солёный вкус крови, но откуда она там появилась было непонятно. И опять меня подняли, а старлей продолжил.
— Потише Вадим. Не на войне. Он всё нам расскажет и так. И сотрудничать будет, полностью, добровольно. Ведь так?
Моё тело не слушалось, проявлялась непонятная усталость. Окружение качалось в такт пульсации моего тела. Пол снова приблизился к моему лицу, а вот что стало этому причиной уже узнать не удалось.
Новая порция ледяной воды не смогла вернуть силы, потому в дело пошёл ватный тампон с нашатырём. Его не дали понюхать, а тупо запихнули мне в нос. Вызывая шокирующее жжение спиртового ожога слизистой. Перед столом Каспарова поставили стул, и водрузили на него моё тело.
— Продолжим, Самуил. Чистосердечное не требую. Оружие изъято для проведения экспертиз. Но у меня есть предложение, весьма выгодное для тебя.
Говорить я уже не мог, потому военный продолжил, приняв моё молчание за знак согласия.
— Контракт на пять лет. Ты вступишь в ряды нашей дорогой армии, повоюешь с монстрами. А за это родина в нашем лице даст искупить тебе проступок кровью.
Со стороны улицы послышался шум винтов, надрывно залаяли местные сторожевые собаки, приветствуя приближение вертолёта. Старший лейтенант спокойно принял подобное, но отправил Вадима проверить кто прилетел вне распорядка полётов. Затем вербовка продолжилась.
— Я так понимаю что монстры для тебя враг вполне понятный, насколько это возможно. А значит их истребление, с нашей помощью, будет не столь обременительным. Одеждой, оружием обеспечим, и кормить исправно будем. Потому вот тебе бумага и ручка, пиши заявление.
Но поняв моё состояние, и не способность поднять руки да же для удаления жгущего нашатыря, решил мне "помочь". Начал громко диктуя писать заявление вместо меня.
— Командиру ВЧ номер хххххххх. Полковнику Веретено. Знакомая фамилия, не правда ли? Заявление. Прошу меня призвать на службу по контракту…
Закончить документ не получилось. В дом вбежал Вадим и начал доклад.
— Товарищ старший лейтенант. Там комиссия.
Но договорить не успел. След за ним кто-то вошёл. Каспаров подскочил выпрямившись по струнке. Зычный голос проревел.
— Вольно. Что, чёрт возьми, тут происходит?
Каспаров чётко поставленным голосом начал излагать то, что по его мнению происходит. А именно рассказал об желании провинившегося, в его глазах, послужить родине. Затем рассказал о стрельбе, об подтверждённых навыках рекрута. И рассказал об изъятых в пользу страны трофейных артефактах.
Наконец в поле моего зрения попал тот, перед кем отчитывался старлей. Мелькнуло характерного цвета пальто, с генеральскими погонами. Папаха и каракулевый воротник, начищенные до блеска сапоги на теле мощного мужчины подчёркивали гордость за мундир.
Осмотрев весь дом, он оценил моё состояние. Подметил лежащую на столе бумагу. И сказал.
— Хорошо лейтенант. Геройского парня ты к нам пригласил. И какую военную специальность ты ему определил?
— Стрелок.
— Военврача в стрелки?
Вопрос генерала заставил Каспарова напрячься. Генерал довольно улыбнулся отдавая новые приказы.
— Снять с Самуила все обвинения, вернуть ему всё имущество. А ещё… Хотя и этого хватит.
Только по дороге в Москву всё наконец расставилось по своим местам. Маша хоть и боялась за свою судьбу, но поступила по совести. Она припрятала мой телефон перед обыском, а потом позвонила по последнему набранному номеру, то есть Чарльзу, рассказав об произошедшем. Смышлёная девушка да же смогла вспомнить цифры блокировки экрана, которые я случайно мельком ей показал. Случайность, опять таки, подкинула знакомого Стелле генерала, возвращавшегося с проверки дальнего округа. В общем от Маши к Чарльзу, от него к Стелле, и к генералу дошла информация.
Ещё находясь в воздухе меня начало терзало желание хоть как то положительно повлиять на судьбу Маши. Она по сути спасла меня от горькой участи. Потому набрав номер единственного тамошнего знакомого, охотника Семёна, пришлось просить его навестить домик с хлебосольной хозяйкой. И Семён оказал мне эту услугу через две недели, когда военные покинули посёлок в Саянах.
Маша с нежностью в голосе справлялась об моём здоровье. Я же искренне благодарил её за всё что она для меня сделала. Разговор был очень коротким, но окончание заставило сердце биться с непонятным торжеством. Её слова перед гудками разрыва связи были следующими.