«Дашь страху укорениться, и будешь бегать от него всю жизнь», – сказала она себе. Сняла рубаху, стянула штаны и, бросив одежду на пол, залезла в ванну. От резкого погружения в холодную воду перехватило дыхание. Альба заставила себя медленно выдохнуть и расслабить тело. Прикрыла глаза, глубоко вдохнула, погрузилась с головой и пробыла под водой, сколько хватило дыхания. Вынырнула, прислушалась к себе.
Страх исчез. Вместо него чуть пониже груди приятно покалывало и щекотало – магия возвращалась, наполняла её, разносилась по телу вместе с кровотоком. Альба провела рукой над водой и вытянулась в ванне. От воды пошёл пар. И пусть это было всё, на что она сейчас способна, но ощущение беспомощности и беззащитности покинуло её вслед за утонувшим страхом.
Платье из мягкой, очень приятной на ощупь ткани, приготовленное для неё слугами, было великовато, но, когда Альба подхватила его поясом, получилось вполне сносно. А по сравнению с одеждой кухонного служки так просто великолепно. Быть одетой, чувствовать на ещё влажной коже мягкую ткань платья вообще было приятно. С момента, как её пленили, и до того, как Сергос прикрыл своим плащом, она целую вечность пробыла нагая, и, как бы Альба не тёрла кожу, смывая грязь грубых рук и соскребая липкие взгляды, она до сих пор чувствовала их на себе.
Её сознание зацепилось за мысль о Сергосе. Этот князь был странный. Выкупил её у бандитов… Зачем? Судя по словам Дженго, которые она помнила, речь шла о какой-то огромной сумме. Выходит, выкупил женщину, которую видел первый раз в жизни, за огромные деньги, чтобы потом просто отпустить на все четыре стороны? Как-то слишком хорошо… Хотя своё обещание снять браслеты он выполнил. И вёл себя с ней, как с благородной дамой, не делая никаких намёков, ни словом, ни взглядом.
«Ну, браслеты с тебя снял Марис, а собирался ли князь выполнять своё обещание, ты не знаешь», – вмешался ехидный голосок недоверия. «И правда ли он не мог их снять сам, ты тоже не знаешь. Ты вообще ничего о нём не знаешь. А как он смотрел на тебя вчера перед уходом… Ни словом, ни взглядом, как же».
Альба отогнала эти мысли. Он мог сделать с ней все, что угодно, ещё в том злосчастном постоялом дворе, или по дороге сюда, или уже здесь прошлой ночью. Но не сделал же. И в его вчерашнем взгляде и прикосновении, последовавшем за ним, не было опасности. В этом она совершенно точно уверена, хоть Сила и возвращалась медленно, но способности эмпата работали прекрасно и подсказывали ей, что ни Сергос, ни Марис для неё не опасны.
Влетевший в покои тёплый ветерок всколыхнул шторы, и Альба увидела за ними выход на террасу, похоже, тот самый, о котором говорил Сергос. Значит, оттуда должен быть виден сад.
Она быстро обулась и направилась к выходу, по дороге прихватив большое яблоко из вазы с фруктами.
Отсюда открывался потрясающий вид на сад. От лестниц, с двух сторон ведущих с террасы, через поляну цветов бежали вымощенные тропинки. В центре поляны раскинулся большой пруд, через него были перекинуты навесные мостики, а в центре было какое-то сооружение, напоминавшее беседку. За поляной первой широкой полосой были высажены невысокие, явно плодовые деревья, а дальше начинался самый настоящий лес, тропинки уходили в него и терялись в зелени.
Альба залюбовалась видом.
Сергос, который упражнялся с мечом неподалёку, заметил Альбу раньше, чем она его. Оставив своё занятие, он направился к террасе. Но на полпути, на середине лестницы, остановился и совершенно невольно залюбовался видом девушки.
На ней было простое светлое платье, очевидно, всё, что удалось найти слугам, не рискнувшим трогать гардероб княгини, матери Сергоса, даже по его прямому указанию. Платье явно было велико, но, перехваченное поясом на талии, делало Альбу ещё более хрупкой и удивительным образом ей шло. Ветер взъерошивал её каштановые волосы, она же не обращала на это никакого внимания, задумчиво вгрызаясь в яблоко и глядя на сад. Солнце заливало все вокруг тёплым светом, и Альба, прикрыв глаза, подставила лицо его лучам. Все движения девушки были так свободны, так естественны, что гипнотизировали.
Сергосу подумалось, что на неё можно смотреть вечно, как на пляшущее пламя или на текущую воду, каждый раз замечая все новые тени, отблески и переливы, неуловимые и оттого ещё более прекрасные.
Похоже, он так долго смотрел на неё, что его взгляд стал осязаем. Альба почувствовала присутствие, вздрогнула, повернулась в его сторону. Безмятежное выражение лица сменилось настороженным, яблоко выскользнуло из руки и улетело куда-то за перила террасы. Сергос, проклиная свою бестактность, тремя широким шагами преодолел остаток лестницы.