- Говорят, не бывает незаменимых, но это оказалось ложью.
- Но ты всё равно пытался найти замену, или просто скрасить время в чье-нибудь постели, или в своей с кем-нибудь?
- Мина, это же прошлое, что ты там забыла? - Зло прорычал Кристиан. От напряженного дня болела голова, тут добавилась вторая головная боль. Свободной рукой он начал массировать виски.
- Ты их не любил, просто развлекался. - Констатировала в свою очередь девушка.
- Потому что, я любил тебя. - Он попытался взять её руку, но она так и не далась, его губы так и не прикоснулись к этой ладошке.
- С любимыми так не поступают. - И тут уже взорвался Кристиан, вскакивая с дивана, он перешёл на крик.
- А что ты хотела, Мина? Чтобы я хранил верность своим фантазиям и желаниям? Влюбиться в тебя, означает, что нельзя развлекаться, нельзя жить?
- Так развлекайся, чего же ты? - Обидчиво бросила она. Лениво поднявшись с дивана и отставив чашку какао на столик сбоку, девушка направилась к выходу из комнаты.
- Ты не так меня поняла. - Уже испугавшись, а не злясь, сказал он. - Мина.
- А как мне понимать? - Со слезами на глазах, она резко повернулась к нему лицом, при этом шарахаясь от его рук. - Не трогай или я опять что-нибудь с тобой сделаю.
- Ну, уж нет.
Он нагнал её уже в прихожей, грубо схватил девушку, толкая и прижимая спиной к стене. Девушка безнадёжно вырывалась, пыталась бить его руками, которые он крепко прижал, чтобы у неё ничего не вышло, что-то кричала, бросаясь проклятиями. Затем она столкнулась с ним глазами, и увидела в них что-то, что заставило замолчать, проглотить все слова, а когда он прижался к ней всем телом, чтобы полностью обездвижить, от соприкосновения она почувствовала странное тянущее тепло в области живота, от чего прикусила губу.
- Мина, ты же у меня умная. - Обратился он к ней, обжигая её щёку горячим шёпотом. - Ты же знаешь прекрасно, что я не это имел в виду. Это прошлое, а сейчас, сейчас я уверен в своих чувствах, узнал, что и ты меня любишь. Да посмотрю я хоть на одну женщину кроме тебя, можешь сделать со мной всё, что захочешь. Да, они были тебе заменой, потому что я не мог трогать тебя, я боялся потерять тебя, но теперь у меня есть ты, мне никто не нужен. Ты вся моя. Без остатка моя.
И его губы требовательно накрыли её, они слились в поцелую, столь жадном и страстном, что у обоих перехватывало дыхание. Он отпустил её руки, чтобы жадно, до боли, сжимать за талию, прижимая ближе, а она впивалась ногтями в его спину, сквозь рубашку. Поцелуи спустились ниже, и его обдало волной жара, когда она отозвалась стоном от собственнического поцелуя в шею, в ключицы. Кристиан лёгким движением подхватил невесту, унося в свою спальню, припадая губами к плечам, чтобы не дать потухнуть огню. Не успев далеко отойти от порога комнаты, он усадил её на низкий шкаф, сметая предметы декора, и начал практически рвать на ней кофту, которая так сильно мешала целовать эти излюбленные веснушчатые плечики. Мина дрожала от каждого поцелуя, кожа покрылась мурашками. Её тело дразнил холодок, но изнутри она горела. Подавалась вперёд, прижималась грудью, в этот момент Ашер проводил рукой по позвоночнику, по прогибу, от чего с губ девушки вновь срывался стон. Он вновь вернулся к её губам, при этом водя рукой по внутренней стороне бёдер, ловя каждое её вздрагивание и возбуждаясь ещё сильнее. После очередного полу всхлипа - полу стона, она оторвалась от его губ, чтобы самой проложить дорожку поцелуев по шее к уху, и после того, как он сжал руками её бёдра, девушка будто инстинктивно прикусила мочку его уха, от чего Ашер даже взвыл, так эротично и так бешено.
И тут мир Мины обрушился, потому что Ашер вновь взял себя в руки. Она давила желание тянуться к нему, хотя всё и так читалось в её затуманенных глазах. Он видел, как её била дрожь, как желание сжирало её изнутри. Как горят её щёки, но глаз она не отводила, она всё ждала продолжения, понимая, что его не будет. Ашер вновь прильнул к ней, чтобы подарить лишь короткий поцелуй в висок и прошептать на ухо, дразня:
- Куда делась моя девочка с правильными моральными устоями? Через две недели я переверну твой мир, а сейчас, воспринимай это как наказание за то, что усомнилась во мне.
И он просто вышел, оставляя её гореть в этом огне одну, задыхаться и испытывать страстную боль внизу живота.
- Дьявол. - Сорвалось с её губ, а коробка с запонками полетела на пол, рассыпаясь по ковру.
Весточку Мина отправила спустя несколько дней. Ашер уехал из академии по делам, обещаясь вернуться поздно. После лекций, девушка избежала очередного столкновения с Каршеком, мышью скрылась из учебного корпуса, чтобы забежать домой. Переодевшись с булочкой в зубах, она схватила подготовленный рюкзак и выбежала из дома, двигаясь к своей спасительной дыре в защите.
Фредерик ждал принцессу недалеко от города, в достаточной дали от чужих глаз. Обменявшись поклонами-реверансами, он выстроил в воздухе портал и повёл рукой, приглашая. Мина сделала вдох-выдох и шагнула, покидая территорию Империи.
Хаос встретил её ещё более худшей погодой. Снежная вьюга уже полностью замела территорию Королевства, накрыв снегом землю, высотой по колено. Белизна слепила глаза, хотя солнце уже начало тлеть, готовясь к ночи. Сделав очередной шаг вперёд, Мина почувствовала слабость, и вовремя подоспевший Фредерик поддержал принцессу под локоть, открывая второй портал.
И вот теперь уже они перешли к конечному пункту. Это была самая, что ни на есть, натуральная пещера. Здесь было тепло и тихо, неугасаемые факелы, намертво вбитые в стены, дарили мягкий свет. Они прошли по коридору с неестественно ровным полом и зашли вглубь пещеры. Пространство имело форму полукруга, стенки пещеры были необычными, с мутной зеркальной поверхностью. В центре, между двух сталагмитов, такая же тёмная и зеркальная, стояла надгробная плита. На ней не было фотографии, имени или годов жизни и смерти. Зато была гравировка в виде розы с опадающими лепестками. Перед плитой стояла медная чаша с кристально прозрачной водой.
- Мама. - Тихий шёпот сорвался с губ девушки, она сделала ещё шаг вперёд, затем ещё один. - Фредерик.
Приказной тон, кивок мужчины. Фредерик уже скрылся во тьме, беззвучно, словно тень. Амалия подошла ближе, скинула с плеч рюкзак, уселась на колени. Грустно улыбнувшись, девушка провела ладонью над чашей, щёлкнула пальцами, и гладкая поверхность воды загорелась, обдав сильным жаром, и в момент потухла. Окунув два пальца в воду, девушка будто поставила метку на своём лбу, положила обе ладони на холодный дом и закрыла глаза.
Прыжок в пучину тьмы оказался тяжелым. Мина будто упала в воду, что-то тяжко тянуло её вниз, руки вязли в воздухе, а продохнуть не представлялось никакой возможности. В голове проносились образы, чёрно-белые картинки сменялись на цветные, и голову начало сжимать тупой болью, и в тот момент, когда уже хочется кричать, всё прекратилось. Широко распахнув глаза, Мина уже стояла посреди похожей пещеры, только ни чаши, ни плиты не было, лишь зеркальные стены. С её волос капала вода, одежда тяжко висела, и теперь уже другая улыбка дрогнула на лице девушки.
Перед ней предстала мама, родная. Белым призраком, она парила над полом, источая холод. Протянув руку, женщина открыла рот, и беззвучный крик залил пещеру. Мина закрыла глаза, вслушиваясь и внимая, позволила дотронуться себя, чтобы отдать все воспоминания и эмоции, и вновь погрязла во тьме, растворяясь.
Это была неделя усердной работы, последняя неделя, и каждый работал над собой. Амалия давила в себе каждый раз желание, когда видела Ашера. Усердно выполняла наказание, будучи переведённой из поломойки общежития в помощника организатора осеннего бала, и быстренько возвращалась и пыталась заснуть, пока он не пришёл. На Ашера накатилась волна работы с академией и организацией свадьбы во дворце, что и давало Мине фору уснуть, потому что возвращался он поздно и уставший. Каршек же работал над подавлением своей ярости и злости, и так же избегал маленькую тёмную принцессу. Но академия кипела жизнью.