Что касается Клавдия-Крайния… Нашим людям, если можно так сказать, «крупно повезло». Именно он оказался одним из шпиков. Стоило выразить недовольство реальной древнеримской кухней, как домовладелец сообщил начальству: у него подозрительные жильцы. Это во-первых. А во-вторых, с ароматами гладиолусов тоже поторопились. По сообщениям историков, римляне обожали цветы. Так что клятва Елены их не обманула. Следовательно, несмотря на всю альтернативность, надо было лучше готовиться к историческим реалиям. Отсюда горький опыт.
Вдобавок, шпик нарочно не спросил жильцов о жизни в «родном городе». Он рассчитывал на то, что честные люди сами расскажут, если они и правда оттуда.
Из толпы послышался шум. Сержант вывел на всеобщее обозрение сирийца, который когда-то заходил к Цицерону. Когда «Юсуф» оказался рядом с арестантами, Цицерон (совсем уже запуганный) покинул место оратора и спросил полицейского, в чём здесь, собственно, дело.
— Мы обвиняем семита в похищении новой жены Консула. Она сбежала от главы государства прямо из-под носа.
— Эна… лама… — начал было Яузеф на родном языке, но сразу перешёл на латынь. — Я… почему…
Сержант ткнул в него дубинкой.
— …почему я?
— Ты сириец. Все восточные семиты суть шлимазлы и враги нашей Республики. Все восточные семиты покушаются на наши запасы масла.
— Причём здесь молодая жена Консула?
— Женщинам тоже нужно масло. Людям тоже нужно масло. Всем нужно масло. Ценный ресурс. Ты не знал?
— Причём здесь я? Я мирный человек, ни с кем не воюю.
«Это я виновата, — услышал Родион сообщение подчинённой. — Консул перепутал меня с будущей женой, а я от него убежала, пока он не распознал».
«И из-за этого они обвиняют чувака с Ближнего Востока? Не считают невинным мирным жителем? Надо исправить».
«А мы успеем?».
Роберт скрестил руки и молчал. У него-то скрытого переговорного устройства не было. Впрочем, Елена осмелела, и обратилась к нему непосредственно:
— Боб, что скажете?
— С этим вопросом обращайтесь к начальству. Вы сами что скажете?
— Насколько я знаю, у римлян не было тюрем. Они ссылали в изгнание.
— Здесь разве то же самое? Мы нашли много отклонений от истории.
Полицейский револьвер с резиновыми пулями не помог. Увы. Вся команда оказалась в здании сената, который превратился в место временного заключения. Дверь была заперта на замок.
Как назло, немецкий прибор не сработал. Не повезло им, не повезло.
— И сколько мы будем тут сидеть? Полчаса? Час? Мы здесь просидим не час. Скорее всего, намного дольше.
Пока Родион рассуждал, все сидели на местах для «ротанёсов». Неподалёку сел Хопкинс, которому тюремщики разрешили остаться. Впрочем, за эту привилегию пришлось заплатить.
Цель собственно заброса сотрудников незнамо куда оказалась ненужной. В родном мире научные приборы были в точности те же, и можно было просто обратиться к Фрёлиху, если бы не искажённое состояние родионовых мозгов. Но как быть с миниварпом? Сколько они ни нажимали на кнопку, техника не работала. Вероятно, изобретатель забыл уточнить, что made in China? Родион не знал.
Эраст предложил слуге пересесть поближе.
Вся компания молча сидела на чужих местах. Накладные усы и парики были уже не нужны. Толщинки, правда, остались. Родион нащупал руку Елены, а та даже прилегла к нему на плечо. Просто устала. Когда же учёный парень разглядел её лицо, оно показалось задумчивым. Впрочем, уныния не было. Одна задумчивость.
Роберт с Эрастом уже рассказали начальнику злоключения, а теперь сидели рядом и шептались. Слуга старался не икать. Хотя, кажется, приступ уже прошёл.
— О чём вы там шепчетесь? — поинтересовался Родион у Роберта.
— Про русскую песню. «Эх, Запад. Не пот, а запах!». Он пахнет или загнивает? Москва на западе страны.
— Это вы про кого? — не разобрал Эраст.
Начальник хотел постучать кому-нибудь по лбу, но передумал. Не гневайся, Родион, не гневайся.
И выдал пространный ответ:
— Заметьте, всё могло быть намного и намного хуже. Понятно, что перед нами альтернативность, но в Древнем Риме мы бы сразу погибли. Мы не встретили совсем уж сложные исторические реалии и не сохранившиеся латинские слова. В том числе не увидели надписи на архаичной латыни и на каких-нибудь совсем забытых нами языках. Не увидели ни одну оргию. Не погибли из-за проблем с гигиеной, со свинцом в водопроводе и с допотопной медициной. Не встретились с малоизвестными историческими личностями. И почти не прокололись с мелочами. Нас, пришельцев, вообще давно бы прикончили. То есть альтернативная история здесь очень условная.