— Батюшки мои! У вас украинцы работают?
— Звичайно. Як же без ïх? Я борюся проти Путiних, Ладинiних i усяких там Сiдорiних.
Здесь обнаружилось субъективное… Родион воспринимал речь не как украинскую, а как русскую с акцентом. Эраст в ответ отвернулся.
— Не только, — справедливо дополнила Сидорина. — Авраменко наш терапевт.
— Вiрно, важкувато (трудновато) менi у древнiсти. Довелося пристосуватися (пришлось приспособиться) до всяких травках i до народноï медицини. Того i гляди, шаманом стану.
Родион покряхтел. Наконец-то вспомнил, склеротик! Иванов, батькин слуга. Дай Бог ему здоровья. Здоровье его, мягко говоря, пошатнулось. Если вернутся домой, надо будет навестить поскорее.
Доктор Авраменко вряд ли знал, какая у Родиона была дума. Он сам, в свою очередь, постеснялся и ни слова не сказал. Интересно, как бы этот доктор отреагировал на болезнь никому не известного простого смертного. Пока Родион думал эту мысль, Авраменко продолжал:
— Я дружив з однiм украïнцем. Вiн менi допомiг. Я хотiв взяти його з собою сюди. Знаєте, хто вiн? КВНщик з Кривого Рогу Володько Зеленьский. Дізнаєтеся? Я і він могли бути однією командою.
«Знатные у него знакомства, — вцепившись ногтями в голову, думал Родион. — Знал бы он, как всё изменилось».
— Авраменко будет вместе с нами. В нашем плане он один из кандидатов в оппозиционеры.
— Лучше скажите нам, откуда взялись слухи, будто бы в 24-м году не должно быть американских и украинских выборов. Тоже тюрьминатор учудил?
Сидорина энергично кивнула.
— Вы думали, наоборот? Всё идёт строго по плану.
— Не пойму, — продолжал Родион, растерянно уставившись строго вперёд. — Наши потомки устроили выборы в России по каким таким законам? Нашим?
— Ага.
— Я вас, хоть убейся, не понимаю, — возразил Родион. — Кандидат в президенты должен прожить в России 10 лет. Не меньше десяти лет. Правильно ведь? И возраст не меньше 35. Вы до 35 сбежали в другой мир. Не засчитают вам возраст. К тому же не должно быть чужого гражданства.
— Всё в порядке, не сомневайтесь, — с полной уверенностью объяснила Сидорина. — Гарри, принеси карту, плиз. Видите? Мы сейчас живём на территории сегодняшней России. Живём здесь вполне достаточно.
— Постойте-постойте… Вы куда показываете? Назовите координаты. 50 градусов северной широты и 30 градусов восточной долготы? Это же Украина. Не Россия. Вы напутали.
— Мы ошиблись? Не беспокойтесь. Приду к власти — исправлю.
Авраменко дал Сидориной символический подзатыльник.
Вслед за пришельцами в гостиную вошёл очередной носитель тоги — высокий, тощий блондин с грустной физиономией. Усы тоже были грустно опущены.
— Когда мы снимем глупые тоги?
Вместо ответа Питкин представил подчинённого гостям.
— Дэвид Макгенри, преподаватель русского языка в Эдинбурге, знакомый моего русского гувернёра. Поэтому Юля взяла его к себе.
— Зачем им знать? — жалобно протянул Макгенри. — Кто они?
Сидорина положила руку ему на плечо.
— Современные люди. Добрались до нашего убежища. Итак, вы видите преподавателя русского языка. Он без спроса учит римлян современным словам. Потому они знают слова оппозиционер, мельдоний, семиты, старпёры, каналы связи и национальная безопасность. Слово Русь римляне тоже узнали. Волюнтаризм.
Это слово заставило шотландца закрыть глаза. Видимо, за дело укоряли. С Кроликом и глобусом Украины, скорее всего, Сидорина постаралась.
Родион докладывал наблюдения:
— Понял я уже, понял. Никакой Руси на Древней Земле нет. И анахроничных «далёких-далёких стран» тоже.
— Всё верно. Это мы распространяли. А вот те слова, которые Макгенри проболтал…
— Дорогая Юлия Валерьевна, вы правы, — подтвердил Родион. — Болтун — находка для шпиона.
— Болтун находка для шпиона? — обрадовался Роберт. — Здорово! Его надо немедленно познакомить с моим начальством.
— И что там у вас за начальство, позвольте спросить? — нахмурился Родион.
Роберт промолчал.
— Так я и разгова-а-а-ариваю, — протянул преподаватель. — С духами.
— Взгляните на чудака! — резко ответила Сидорина. — Нашёл, с кем беседовать. Спирит! Лучше бы с нами разговаривал.
Как и Эраст некоторое время назад, Макгенри в ответ отвернулся. На 180 градусов. Авраменко только пальцем у виска покрутил.
— Надеюсь, — заметил Родион, — надеюсь, эта тряпка не стала кандидатом в президенты?
— Правильно надеетесь! — с какой-то резкой радостью подтвердила Сидорина. — Мы нашли другого кандидата. Его фамилия тоже начинается на Мак.