— Что значит не нашли? Календари с древнерусскими прогнозами были ого-го. Отечественный продукт.
Эраст слегка улыбнулся.
— Согласен. Древние славяне никогда ни на кого не нападали.
Роберт отвернулся.
— Чего нос воротите? Древние славяне, они не воевали, они бились в шашки и шахматы. Может, мы эти самые шахматы и изобрели.
— Знаете, что я вам отвечу? Как говорили мои соотечественники у вашего Олега Дивова, сосите бензин.
Эраст только глазами захлопал.
Выдав смелый ответ, Роберт молча отвернулся и достал сотовый.
— Всё сделали, что хотели? — спросил кандидат наук, когда подчинённые снова собрались в одном помещении.
— Естественно, — немедленно ответил Роберт. — Попрощался с женой. Её зовут Энн. С сыном тоже.
— С соседями я попрощалась, — добавила Елена. — Хотя тому мужику некогда.
— Какому мужику?
— Не нравится мне этот сосед. А Арсенушка куда подевался? Обнялись бы, поцеловались бы на прощанье. Хотя бы для проформы…
Некоторое время спустя в помещении с коммуникатором появился безусый мужчина ничем не примечательного облика. Медленно водил взглядом по присутствующим. Павел Шишкин явно хотел сказать что-то привычное (например, попрощаться с дочерью), но ожидания не оправдались. Его глаза оглядели сотрудников, после чего он пожал плечами.
— Я не совсем понимаю, шеф. Разве вы отправляете сотрудников не на другую Землю? Ту Землю. Зачем им одежда из древности?
— Они отправятся далеко-далеко.
Павел Романович не сразу опомнился.
— На экзопланету? Это невозможно.
— Скажите, у вас случаем сквозь мозги струи воды не текут?
Журналист взглянул на Елену, которая смотрела как-то виновато. Струй воды сквозь мозги Шишкин не видел. Впрочем, людям его профессии виднее.
— Ладно, что ж поделаешь. Пока, Лена. Скажу мамаше, чтобы не беспокоилась.
Когда отец Елены ушёл, Родион подошёл к девушке и слегка смутился. Потоптавшись на месте, он пожал ей руку:
— До свиданья. Увидимся. До новых встреч.
Телефоны на месте. «Засланцы» (по определению от кандидата наук) вместе со слугой вошли в камеру коммуникатора (где уже стояла АТС, занимавшая много места) и с чувством неизбежности закрыли глаза. Слуга в набедренной повязке стоял с вещевым мешком. За дверью промелькнул Шепард, но на собственного камердинера взглянул, как показалось Родиону, равнодушно.
Кандидат наук недовольно взглянул на мониторы, которые позволяли ему видеть подчинённых на другой Земле. Точнее, позволяли бы. На космических расстояниях мониторы были непригодны. Скорость света никто не отменял. Потому начальник и смотрел недовольно.
Наконец, он собрался с мыслями и сделал решительный шаг. Всё, свершилось. Рубильник в другом положении.
Гигаватт прошёл по проводам. Стрелки на индикаторах подпрыгнули почти до потолка, образно выражаясь. Пробки перегорели.
Люди перемещались далеко-далеко. Нам обещали, что они вернутся.
Совершив этот акт, Родион умыл руки. Тщательно. Жидким мылом.
Затем Родион взлохматил голову, смотря вперёд строгим взглядом. Разные мысли вихрем проносились в его голове, пока не раздалась привычная мелодия звонка.
— Звонят когда не надо, — проворчал Родион.
Собеседником был Сергеевский, Моисей Николаевич.
— Здравствуй, сынку. Не надумал жениться?
— Пока нет.
— Зрение исправлять не надо?
Снова тот же тупик.
— Нет, не надо. То есть надо. Денег не будет?
— Немного позже. Честное благородное слово.
Что и следовало ожидать.
— Переходим к делу. Ты уже отправил подчинённых?
— Что, что-то срочное?
— Срочнее некуда! Помнишь того чернокожего, Родни Фокса? Помнишь его жену, мулатку-шоколадку? Муж её Мишель называет, а на родном языке она Михайлина.
— Помню. Я взял Фокса на работу, в Прошлом он побывал, молодец. Мишель, в отличие от него, костюмер I группы. То есть не I группы, а всех трёх. Точно, костюмер всех групп.
— Он предлагает выдать наших подчинённых не за римлян, а за варваров. Германцев, галлов, венедов, антов, сарматов. Не коренных жителей. Чтобы римляне не придирались к пробелам в языке и матчасти. Согласен?
— То есть надо было…
— Именно что надо было. Облик древних сирийцев, парфян, германцев, пальмирцев или кого-нибудь в том же роде. Ты как думал, сынку? Мигранты всегда были. Вспомни Асприна.
— Асприна? Вспомнил, Скив в чужих мирах надевал личину.
— Не придуривайся. Причём здесь Скив, я имел виду совсем другой цикл, про вокзал времени. Они, когда отправлялись в Древний Рим, выдавали себя за чужеземцев, а деваха за парня. Думаешь, на этом всё? Ошибаешься. Когда они красились, они красили все-все волосы, включая все волоски на теле. Ты, однако, до радикальности не дошёл.