Кроме того, денежная сумма была не резиновая.
— Как-нибудь в другой раз.
— Ты не хочешь? Они не склавины, которых мы не покупаем. Они не анты.
Чиновника оставили на улице. Относительно честные люди отправились обратно домой.
Снова послышались разговоры местных.
— Только представьте, до какой неописуемой степени наглости Цицерон сдружился с демонами. Слышали о недавнем извержении Везувия? Всё Цицерон виноват вместе со своими демонами.
Елена погрустнела.
Пришли домой. Несколько часов (три-четыре) мы опустим. Солнце опустилось за восточную сторону горизонта.
Вечером сотрудники оставили слугу одного. Согласно плану, тот подговорит раба-инсулария. Зачем? Чтобы они ночью незаметно вернулись в квартиру. Текущий план: надо дойти до здания сената и хотя бы разок подслушать планы альтернативного Цезаря. Какую ещё отсебятину они услышат на странной Земле?
Эраст нёс факел, а Елена приготовила полицейский револьвер с резиновыми пулями. В кармане по-прежнему лежал экран навигации. Связь была в порядке.
— Вот вам и сенат, — тихо сказала она у конечного пункта. Стражи видно не было. — А это что за надпись?
Казалось бы, какая-то надпись не заслуживала внимания. Но на стене выделялось огромное слово ROTANESI.
— Хи-хи. Догадываюсь, что это. Просто перевёрнутое слово сенаторы. Ротанёсы.
— И что оно значит? — улыбнулся Роберт.
— Этимология простая. Они себе в рот несут всё что видят.
Эраст пожал плечами.
— А если на латыни?
— Тоже подходит. Rota значит вертеть, nes значит нос. Они нос воротят от плебеев.
Лица слабо виднелись в свете факела. Заходите, пока не потух.
— Помню, место для шпиона было слева.
— Точно? — одновременно спросили мужчины.
— У меня глазомер. Давайте обойдём дом.
Елена первой юркнула в узкое пространство между домами. Утолщающие накладки не помешали.
— Не здесь.
— Что значит не здесь? — испугался Роберт. Всё-таки никто не застрахован от ошибок.
— Надо было вот сюда, вбок. Проходим.
Факел осветил нишу, где из стены торчали две широкие трубки. Конечно, стеклянных линз, стеклянных зеркал и подзорных труб в древности не было. Зато в трубках виднелись идеально отполированные металлические зеркальца. По бокам виднелись слуховые трубы из глины.
— Ну, с Богом!
Через глаза скульптуры можно было разглядеть сенаторов. Места для сенаторов располагались дугой. Взгляды тех из них, что сидели справа, были направлены в сторону шпионского устройства, но не так, чтобы они сразу разглядели непрошеные глаза.
Едва Консул вышел на середину, раб поднёс кресло. Теперь он важно восседал и всё с той же важностью осматривал сенаторов.
Когда раб принёс остальные кресла, к Консулу подошли два не менее важных соратника. Издалека подробности не разглядишь.
— Помпей, ты должен точно помнить наши планы! — сказал Консул первому из них. — Я ваш глава, я консул республики, ты премьер.
— Согласен, я заменю тебя в случае смерти (которая произойдёт не менее чем через сто лет), но Красс тоже премьер.
— Помпей, тебе не кажется, что премьером должен быть я один? — возразил Красс. — Не государственным секретарём же, в конце концов.
— С этим вопросом обращайся к дяде Самуилу. Он знает.
— Что тогда знает Иоаннес? Небожители прислали нам покровителя, именно его.
Спор продолжался в незнакомых идиоматических выражениях. Когда словесный поток закончился, консул обратился к сенаторам.
— Слушаем внимательно. Марш баллист!
К Консулу подошли три раба, двое из них держали металлические рог и тарелки. Вспомним историю: именно рабам были дозволены пение и игра на инструментах, свободные римляне считали это ниже своего достоинства. Как бы то ни было, рабы мигом исполнили обещанный марш: