Дайте сказать-то!
У Родиона мысли запутались. Распутывай.
Пора было думать о духовном. Сходить на исповедь, причаститься. И так далее.
В голове всё в порядке, что бы там ни кричали недруги.
Дай Бог, чтобы письма с признанием вины дошли до адресатов. Родион искреннее извинился перед агентами за спаивание энергетическими напитками. Сам осознал дикостью несусветной. (Московского сыщика со слугой сия чаша миновала: их завербовали путём сотрудничества в сыскном деле, а не спаивания дрянью. Здесь извинения не требовались, но остальному Родион поразился.)
На будущее Родион планировал очередной корпоратив. Увы! До пуританства ему далеко, но после смены парадигмы Родиону стало не до весёлых мероприятий.
Он заметил, на что примерно похожа случившаяся с ним встряска. Провокативный метод, как в сериале «Триггер». В сознании один триггер переключился, и всё, парадигма стала не та, что раньше.
Вспомнил он, вспомнил, как родня Роберта Н. Брауна предсказала регресс в шизанутого учёного из одного странного мультсериала! Только не это, ни в коем разе. Если Родион не оплошает, его будущее пойдёт по другим рельсам. Дай Бог.
За время его вынужденного душевного раздрая произошли некоторые изменения: Дмитрия Медведева сменил кто-то незнакомый, и что-то началось в Китае. Когда спасём заброшенных подчинённых, тогда и разберёмся, а сейчас некогда.
Разобраться бы со способом, как подчинённых вернуть домой. Разбирайся же, не медли. Эрих Фрёлих, немецкий доктор естественных наук, только что прибыл в Москву. Требовалось его срочное вмешательство в качестве помощника в области физики и техники. Впрочем, ещё агент Шепард к Родиону привязался. Любопытный, вопросы задаёт. Тэк-с, что нам принёс геноссе Фрёлих? То есть герр Фрёлих.
Родственника-бизнесмена у него не было. В свою очередь, батька Родиона не поделится капиталом с «немчурой».
В голову влезла статья из газеты «Русская Германия». В ней рассказали старую уже историю: Фрёлих попросту смеялся, когда впервые увидел лохматые волосы нашего Родиона. Однако что здесь смешного? Фрёлих был рыжий и коротко стриженый, тридцати семи лет и в самом расцвете сил (даже в меру упитанный). Самому Родиону короткие рыжие волосы напомнили капитана Моркоу из Ночной стражи (если вы в курсе, кто это).
У самого-то лохматость повышенная. Однако Родион, когда в его холостяцкой жизни появилась Елена, хоть в какой-то степени задумался о внешности. Пусть даже ради дружбы. (Только вернутся ли они?)
Внешность? Состояние от макушки до подбородка стало крайне нестриженым и небритым. Сначала Родион заметил, что он выглядит словно Ландау в застенках НКВД. Затем, когда состояние превратилось в более запущенное, он краем уха услышал, как герой Дауни-младшего, он же аналог Айболита, перенёс личную потерю, ушёл в длительную изоляцию и тоже оброс бородой.
Только лишь бы в газету «Русская Германия» не проник правдивый рассказ Родиона о том его знакомом, кто познакомился с творчеством художников-немцев и вынес немецкой нации приговор. Фрёлих интересовался работой нелегалов из II группы, которую в марте 18-го года заслали к кайзеру. У Родиона не было возможности поговорить с ними о неслужебных делах. Но даже будь возможность, он всё равно не рассказал бы о своём патриотичном знакомом. Родиону за него самому было стыдно.
Главное — вернуть домой живых людей. Пресловутые научные приборы стали менее значимой реалией. Ведь у Фрёлиха были в распоряжении точно такие же, но более качественные. Зачем тогда подчинённые умчались незнамо куда? Для чего? Никто не знал.
Фрёлих не обратил внимания на запущённую внешность коллеги. И правильно сделал.
Родион старался не валяться головой на столе. Правильно, не будь тряпкой. Сам же думал: веди себя достойно! Будь настоящим мужчиной и будь им самостоятельно — безо всяких там сигарет, алкоголя и прочих мужских допингов. Лучше веди себя как интеллигентный сын вождя в фильме «Альфа». Тот хотя бы после всех перипетий подарил человечеству собаку. Что после всех перипетий сделаешь ты, Родион?
Выпрямился. Распрямил плечи. Упёрся кулаком в подбородок (в стиле Эдиты Робертовны). К деловому разговору готов.
Субъективно ли, не субъективно ли, но немецкий акцент упорно лез в уши.
— Вы уже меня прöстили? — спросил немец. — Когда ja над вäми смеялся.
— Ничего особенного. Впрочем, не совсем верно. Я думал, будто у немцев нет чувства юмора. Вообще. Понимаете? Вообще!
— Я пришöл по важному делу.
— Отлично. Заграница нам поможет. В том числе Германия.