Послышалось смущенное кхе-кхе. Источником звука был Александр Юрьевич, причём вид его был откровенно подозрительным.
— Почему ßы на меня sтранно глядите? — поинтересовался Фрёлих.
— Парадокс. Немецкая наука и техника — одна из самых развитых в мире. Рентген, дизель, автомобиль, трамвай. Но рейх ваш наглее обычного уровня.
Ответил Родион:
— Ну вы, блин, даёте.
— Я даю блины? Я бывал в Российской империи, но ваше выражение слыхом не слыхивал.
— Не слышали? Обратитесь к Дулиттлу. Я пока разговариваю с товарищем.
Пока Шепард собирался к тестю-языковеду, Родион вернулся к берлинскому коллеге. Тот размял пальцы и едва заметно посмеялся над словом «товарищ». Сам он не геноссе и даже не партайгеноссе.
— Это правда, это правда ли, что вы построите космическую колонию? В 25-ом году?
Фрёлих демонстративно отвернулся.
— Глупоstи. Меньше ßсяких слушайте.
Впрочем, Родион этот ответ и ждал.
— Что вы предлагаете?
— Ваша коммунüкация не вернöт людей обратно. У меня для вас прöстой spособ. Vы бы не хотелü отправить на экзопланету не самих людей, а аватаров? Das ist nicht fantastisch.
Воцарилась тишина, даже очки подпрыгнули. Родион скептически подвигал глазами. Немец не был наваждением.
— Аватара? Большого и синего? С чёрной косой? Боюсь, пока его изобретут за сто лет, за нами давным-давно придёт старуха с косой. Нет, не старуха. Мужик с косой. Он разговаривает заглавными буквами.
Родион сам заметил, как далеко унеслись мысли-скакуны. Однозначно переутомился.
В ответ геноссе Фрёлих неторопливо почесал в меру упитанные бока. Наш человек… нет, не позавидовал. Зауважал. Может ведь человек себя сдерживать и не пугать собеседников резкими движениями.
— Вспомнил я, вспомнил! Наши военные инженеры изготовили робота-аватара. И дроны, которыми управляет мысль. И ракета пролетает не то 50, не то 500 километров в секунду. Выбираем первый пункт. Робот.
Фрёлих по-прежнему показывал добродушный вид.
— Вы прäвы. Лучше робот, чем живой челöвек.
Шепард (который почему-то до сих пор не ушёл) поднял указательный палец.
— Что вам угодно? — заметил его Родион.
— Слово «робот» происходит от русского слова «работа»?
— Не от русского, а от чешского.
— Простите, разве чехи говорят не на немецком?
Фрёлих помотал головой, наверное, вспомнил шовинизм.
— Вы примените робонавта? — допытывался Родион. — Разве это было бы легко?
— Не легко, а легче. Сравнüтельная stепень. То снäчала было. Ja разобрался: робонаßты здесь определöнно не нуschны. Я прöсто провериль вашу реакцию. Проверяль, что вы ответите.
Родион подвигал губами.
— Понятно. Понятно. Занялись психологией. Что вы предлагаете, хотелось бы узнать?
— Мы методüчно изобретали. Хакамада помог с прогрäммированием. Телепортируете миниварп. Вернее, ускоренно переместите.
Родион воспрянул духом.
— Уже другое дело. И что за миниварп?
— На руку нäдевается миниварп, браслет с кнопкой. Если нажать на неё, устройство переместит ßас к мидиварпу. От него вы переместитесь к максиварпу, то есть домой. Крöме браслета нужны stельки, чтобы прибор знал местополоschение человеческого тела. То есть он увидит полоschение конечностей, а меschду ними увидит туловище. Не забывайте, штука одноразöвая. Для нашего времени, не для будущего, большее не требуется. Только на один раз.
В качестве подтверждения Фрёлих продемонстрировал видеозапись на планшете. Модель человека исчезла из обещанного устройства и появилась в 50 м от пункта отбытия. 50 м подтверждались непрерывной линейкой, вдоль которой прошёл автор видео.
Совсем другое дело.
— Энергия откуда?
— Von der sonnigen батареи. Это далеко не всö возможное. Ваши подчинённые взяли гаджеты наподобие сотовых телефонов. Öднако Gespräch, разговор, всё равно видно и слышно. Unordnung.
Родион потёр лоб рукавом. Не он один смелый.
— Почему мы ваши изобретения не используем! Зато современный мир они изменят лишь с большим скрипом, без учёта технологической сингулярности…
— Почему же не используем? II группа использует вполне. Мой двоюродный брат в ней резидент. Он получил технöлогию весной 18-го. Спрашиваете, почему ja I группе раньше не передал? Потому что раньше не мог.
— Понятно. Ясно.
— Здесь нашлись интересные параллели. Когда мы изобретали ту самую вещь, вы предлагали прочитать Владимира Свержина. «Institut der experimentalen Geschichte». Мне понравилось, как Лис пел средневековым людям современные песни об их родном времени. У нас с викторианцами похоже обернулось. Свержин верно предсказал.