— Ты дурак! — раздраженно выпалила ведьма.
Сначала ответ обескуражил Гарри, но вскоре парень тихо ответил:
— Знаешь ли, мне часто так говорят, и я просто не принимаю это близко к сердцу, но слышать такое от тебя — это по–другому… это больно. — Он встал и начал убирать за собой.
— К черту, почему ты такой? — вспыхнула ведьма. — Почему? Почему ты возишься со мной, когда я убила Сириуса!? Я чуть не убила тебя! А теперь… ты… я не знаю… заботишься обо мне. Почему ты видишь во мне друга? Почему? Ведь у меня никогда не было друзей! Почему, почему ты?
— Почему ты защитила девочку? — обернувшись, безразлично бросил он.
— Что? — женщину обескуражила столь неожиданная смена темы разговора. — Она… Она напомнила мне меня в молодости… хрупкая и беззащитная, — прошептала Белла.
— Вот поэтому я и забочусь о тебе. Мне хотелось бы стать твоим другом, и, так как ты нуждаешься в помощи, я даю её тебе, — все еще безразлично ответил юноша. В ответ она лишь отрицательно покачала головой:
— В таком случае у тебя нет шансов против Темного Лорда. В войне с Пожирателями не нужна ни жалость, ни сострадание.
— Не нужно недооценивать меня. Я сделаю то, что должен. Я убил бы и тебя, но той ночью ты предстала передо мной в ином свете, я не позволил тебе захлебнуться собственной кровью, и меня не мучают угрызения совести.
— Забавно, но я и так мертва. Да… ходячий мертвец, ведь они меня выследят и убьют, — отчаянно пробормотала Лестрейндж.
— Нет, не убьют, — отрезал подросток.
— Но…
— Знаешь ли, трупам ведь все равно, они не будут искать тебя после смерти, — ухмыльнулся он, а голос его сочился ядом.
— Ты больной, и не отрицай этого. Напыщенный мальчишка с комплексом героя! — заорала женщина. Но Белла поздно поняла, что на этот раз зашла слишком далеко: лицо парня исказила яростная гримаса, а глаза вспыхнули. Его зеленые глаза, в которых плясали огоньки смерти, охватывали её душу, заставляя дрожать. Неведомая ужасная сила, пугающая даже её, могущественную злую ведьму, заставила отшатнуться. Он надвигался, подобно дементору, прожигая взглядом насквозь.
— Ты. Никогда. Больше. Не. Скажешь. Мне. Этого, — каждое слово, подобно осколку льда, впивалось ей в сердце, оставляя там глубокий след. — Я убью Вольдеморта и каждого, кто встанет на моем пути, даже тебя, — проговорил он, едва сдерживая волну ярости, готовую броситься вперёд в любой момент. Мебель в комнате задрожала, а в окнах появились едва заметные трещинки, сфера темной силы покрывала подростка, и расстояние между ней Беллой было всего несколько сантиметров.
— Сейчас я, возможно, глупый, но я получу знания, и, будь уверена, воспользуюсь ими на все сто. Но ты обучишь меня, хотя и вправе отказаться. И ты будешь уважать меня!
Белла все же овладела собой, выпрямилась и с нескрываемой улыбкой ответила:
— Наконец–то ты определился. Я помогу тебе, но прежде мне нужно нормально одеться, даже если это будет одежда магглов. — К её безмерному удивлению, настроение парня сменилось так же быстро, как и её собственное, в мгновение его лицо приобрело мягкость.
— Делай что хочешь, но тебе, если ты останешься со мной, придется прозябать в этом доме до моего дня рождения, а после я буду в состоянии подыскать что–то более приемлемое. Возможно, я преподнесу тебе подарок накануне шестнадцатилетия, но ты должна довериться мне; на этом всё. Надеюсь, ты в состоянии пройтись по маггловским магазинам в одиночку.
— Что? Почему? Разве ты не хочешь пойти со мной?
— Ходить по магазинам? Ты ведь шутишь, правда? Это равноценно круциатусу, или даже хуже, с моими–то познаниями о девушках, точнее, женщинах, в твоем случае. Кроме того, ты слышала, что я говорил. Теперь, когда мне доступна магия, некогда медлить.
— Ладно, как–нибудь сама управлюсь.
— Отлично, пойдем со мной, — приказал Гарри. Раздраженная сменой темы колдунья последовала за ним. Взяв щетку для волос, он пихнул Беллу на кровать.
— Я должен быть уверен, что у тебя подобающий вид. Кроме того, в маггловской одежде, с причесаными волосами и искренней улыбкой, на Косой аллее тебя вполне могут принять за прекрасную незнакомку.
Так как парень всё равно не смог бы увидеть её лица, Белла позволила себе искренне улыбнуться. Если признаться себе, то ей очень нравилось наличие такого заботливого друга.
По всей видимости, колдунья постепенно расслабилась от нежных прикосновений щетки к волосам, заставляя Гарри невольно улыбнуться.