— Это не моя идея! — ответила она и посмотрела на парня с озорным огоньком в глазах.
— Тише, дорогая Лапка. И вы, народ, наслаждайтесь зрелищем.
— Почему вы не сказали мне? — надулся Рон.
— Две причины. Первое — твоя девушка не могла пойти и разбудить тебя, и второе — ты по–прежнему не знаешь своей анимагической формы, так что у тебя нет имени, — объяснил Гарри.
— Не говори, что ты узнала свою анимагическую форму. — Глаза Рона стали похожи на галеоны.
— Гарри проанализировал мой журнал и пришел к логическому умозаключению, — покраснела Гермиона. — Но я скажу тебе лишь тогда, когда узнаю наверняка.
— Пожалуйста, — взмолился он.
— Нет, Рон. Но, кажется, животное принадлежит семейству кошачьих.
— А по–нормальному?
— Огромная кошка с большими зубами и мощными лапами, чтобы поймать тебя, — пошутил Гарри.
— Ладно, — покраснел Рон. — И каково твое имя? Лапка?
— Бархатная Лапка, — тихо ответила она.
— Тебе идет, — улыбнулся Рон.
— Спасибо.
— Хватит любезничать! — простонала Джинни и подмигнула Гермионе. — Отличное имя.
Десять минут спустя появился Снэйп и принялся за завтрак.
— Почему ничего не происходит? — расстроился Рон.
— Должно пройти еще минут десять, — ответил Гарри, закатив глаза. — Иначе бы он понял, что дело в тарелках, а так он решит, что дело было в пище.
— Змееныш, — прокомментировал Рон.
Когда это случилось, волосы на голове зельевара неожиданно стали чистыми и шелковистыми, кроме того, приобрели пепельный цвет, а мантия из чёрной превратилась в нежно–розовую. Ученики несколько секунд смотрели на это с раскрытыми ртами, а потом зал взорвался смехом.
— В чем дело? — возопил он и от неожиданности подпрыгнул, теперь его голос был нежным и мелодичным.
Даже большинство преподавателей рассмеялись, когда он посмотрел на свою мантию.
— Хорошая прическа, Северус, — сказал Дамблдор с блеском в глазах.
Наколдовав зеркало, Снэйп снова подпрыгнул от неожиданности.
— КТО ЭТО СДЕЛАЛ?
Гарри стегнул палочкой под столом, и призрак черного дракона промчался через зал. Дыхнув пламенем, которое сформировалось в надпись «Не смей никогда больше оскорблять Когтя, сальный выродок», он исчез.
После этого в зал вбежал призрак миленькой кошечки, игравшей клубком шерсти. Покатив его по полу, кошка растворилась, а нить сформировалась в очередную надпись: «Заслуга Бархатной Лапки и Дрэйка».
Огненные слова осыпались, искрами воспламеняя нить, после чего надписи исчезли, не оставив и следа.
Возвращая себе изначальный облик, Снэйпу пришлось стерпеть еще несколько минут безудержного смеха, пока он стал прежним.
Прокашлявшись, Дамблдор сказал:
— Что ж, кажется, у нас появилось новое поколение проказников, которые напоминают мне небезызвестных Мародёров. Беря в расчет, что это, конечно же, была шутка, мы всё равно накажем виновных, разумеется, если поймаем! И пожалуйста, воздержитесь от фарса с нашими преподавателями! Кроме того, могу сказать, что это были очень сложные заклинания трансфигурации и чар, что не могло не напомнить мне о весьма одаренной паре. Парень, несомненно, был одарен в трансфигурации, ну, а девушка — в чарах. Но я уверен, что их наследник по–настоящему одарен несколько в другой области. — Сейчас директор смотрел прямо на Гарри, который подмигнул старику.
Рон, Джинни и даже Гермиона разинули рты.
— Ух ты, это было изобретательно, — сказала Джинни.
— Это были блестящие чары, — улыбнулся Рон, оборачиваясь к девушке.
— Я ничего не сделала, — покраснела Гермиона. — Я всего лишь отвлекала эльфов. Всё сделал Гарри.
— Да, значит, ты не терял время даром в прошлом году, не так ли? — спросил он у парня.
— Конечно же. Эй, Колин! Ты сфотографировал это? — всё еще ухмыляясь, спросил Гарри.
— А как же, хочешь копию?
— Было бы неплохо, мне нужно подтверждение всего этого!
— Тогда ладно, она будет у тебя после обеда, — ответил Колин, всё еще улыбаясь.
— Спасибо, с меня должок.
— Не стоит, продолжай в том же духе, и мы квиты.
— Естественно.
В тот день начались шалости. Гарри оказался прав, тарелки каждый раз менялись, и каждый раз с зельеваром случались всё новые и новые проказы, пока всё не пошло по второму кругу. Парень сам удивился, почему никто не может понять, в чем дело.