— Чего же ты хочешь?
— Тебя, — его глубокий голос звучал мягко. Его взгляд напряжен и очень внимателен.
Она растаяла. Одно слово, и она уже готова броситься в его объятия. Черт, кого она обманывает? Она была готова сделать это с того самого момента, как впервые заметила его.
— Почему ты ушла? — спросил он.
Даная почувствовала, как холодная капелька конденсата скатилась с ее стакана и упала на ногу.
— Так было лучше. У меня есть план.
— План, которым ты не поделилась со мной.
Его голос звучал настолько обиженно, что Даная от удивления подняла брови.
— А я должна была?
— Да, потому что нам предназначено быть вместе. И ты это знаешь.
Она медленно покачала головой.
— Нет. Не знаю. Ты бессмертный. Я нет. Ты Король Драконов. А я… ну, а я просто человек. Одна из тех, кого ты презираешь.
— Презирал, — сказал он, сокращая расстояние между ними. — Пока не встретил американку, работающую на МИ-5, которая пробралась в мою пещеру и разбудила меня.
Келлан не был уверен, что говорит правильные вещи. Он никогда прежде не ухаживал за женщиной, но был готов на все, чтобы вернуть Данаю в Дреаган. Даже если придется встать на колени и умолять ее.
В своих выцветших шортах и топе она выглядела так соблазнительно. Ее волосы были распущены, локоны обнимали ее руки. Это самое прекрасное зрелище, что он когда-либо видел — или увидит.
— Я решила проблему с МИ-5. И найду способ разобраться с Тарейсом.
Келлан знал, что она способна на многое. Но только не на взаимодействие с Темными. Нет, он не станет говорить ей этого, по крайней мере не так. Перед ним стояла гордая женщина, которая имела полное право быть такой.
— Темные отличаются от всего того, с чем тебе приходилось сталкиваться прежде, — сказал Келлан. — Ты сполна вкусила их в Ирландии. Но фишка в том, что тогда их внимание было обращено на нас двоих. А теперь Тарейс собирается охотиться за тобой одной. Ты даже не почувствуешь его появления.
— Я же не дура, — заявила она, потупив взгляд. — Тарейс со своими Темными пугают меня до чертиков.
Именно этого он и ждал. Мужчина взял ее ладонь в свою и сказал:
— Тогда позволь мне защитить тебя.
Она мгновенно отдернула руку.
— Так вот в чем дело? Ты все еще думаешь о том, как бы сдержать обещание? Ты спас меня, Келлан. Ты спас меня от MИ-5 и Темных. Ты выполнил обещание.
— Черт возьми, женщина, ты приводишь в бешенство, — произнес он, а затем громко вздохнул. — Я хочу защитить тебя, потому что люблю тебя. И хочу убедиться, что никто и никогда не сможет снова причинить тебе вред, а если ты будешь так глупа, чтобы опять вляпаться в неприятности, я хочу быть рядом, чтобы вытащить тебя из них.
Она моргнула.
— Что ты сказал?
— Я сказал, что всегда буду рядом с тобой.
— Нет, до этого.
— Что ты приводишь меня в бешенство? — спросил Келлан, прекрасно зная, какую именно часть она хочет услышать снова. Он не собирался выпаливать это так небрежно. Хотел сделать это красиво, но все вылетело из головы, как только он увидел ее сидящей на качелях.
Пульсирующая жилка у основания ее шеи выдавала волнение.
— Нет. То, что было в середине.
— А. Где я сказал, что люблю тебя?
Она кивнула.
— Ага. Это.
— Я люблю тебя.
— Ты не можешь…, — она замолчала и сглотнула, — ты не можешь приходить сюда и говорить такое.
Кажется, он никогда не поймет женщин. Очевидно, что ей нравилось слышать это, тогда почему она продолжает сопротивляться?
— Тогда объясни мне.
— Тебе не нравятся люди. Ты спал столетиями, так как не хотел находиться среди нас.
— Так и было, — признал Келлан. — Но это никогда не относилось к тебе, милая. Ты сильная, честная, умная, проницательная, красивая и жизнерадостная. Ты никогда не бросаешь в беде и не сдаешься. Так почему же ты сдалась со мной?
Она отвернулась, но Келлан успел заметить подступающие слезы. Он притянул ее к себе и не отпускал, когда ее плечи затряслись.
В этой женщине было еще столько всего, чего он не знал, но он точно знал одно: этой женщине предназначено быть его. Точно знал, что любит ее, и даже если никогда не разберется с остальным, этого уже достаточно.
Но вдруг мысль, что она может не любить его, ворвалась в его разум. Ей нравилось заниматься с ним любовью, но она никогда не намекала на нечто большее.
— Если ты не чувствуешь того же, я все равно не уйду. Останусь здесь и буду преследовать тебя, пока не завоюю.
Даная подняла голову, ее ресницы слиплись от слез.