Это заставило его рубашку еще сильнее обтянуть его мощные мышцы. Данае пришлось отвернуться. Черт бы его побрал за то, как он выглядит. Хочется облизать его с головы до ног.
— Как ты оказался в той пещере?
— Это моя пещера.
Нахмурившись, она посмотрела на него.
— Твоя пещера? Что это значит?
— Если бы меня там не было, ты бы умерла.
— Думаю, это стало бы облегчением для всех, если бы это случилось, — Даная, снова переведя взгляд на раковину, открыла кран. Она плеснула водой в лицо, обессилев до мозга костей.
Она вытерла лицо и, вдруг, заметила расческу. Недолго думая, она распустила волосы, позволяя им рассыпаться свободными волнами. В некоторых местах они все еще были влажными, заметила девушка, пробегая по ним расческой.
Даная бросила взгляд на Келлана, который наблюдал за ее рукой, расчесывающей густые волосы. Что-то мелькнуло в его глазах, какие-то непонятные эмоции, которые заставили ее задуматься.
Когда это произошло, его взгляд, поднявшись, встретился с ее и вновь в его глаза вернулся холод. В течение нескольких напряженных секунд они просто смотрели друг на друга. Она была в растерянности, не могла понять то примитивное и сексуальное чувство, что ощущала, находясь рядом с ним.
Сейчас Данае стало жаль, что она не знает, как использовать свое тело, как это делают некоторые агенты. Соблазнение не входило в ее навыки и не культивировалось в MИ-5. Если бы только она обращала более пристальное внимание на агентов, которые работали под прикрытием, используя свои тела, она могла бы понять, что с ней происходит.
Она вернула щётку на место и замешкалась, вдруг почувствовав себя неуверенно. Так… беспокойно она себя чувствовала только в присутствии Келлана.
Поступал ли он так с ней нарочно? Если да, то это отличная тактика, потому что срабатывает совершенно. Дважды, черт его возьми.
— Из-за меня ты чувствуешь себя неуютно? — спросил он.
Она не хотела вновь встречаться с ним взглядом, даже через зеркало.
— Разве это не то, чего ты добиваешься?
— С чего ты это взяла?
— Что ты делаешь в моей комнате?
— Разве это не очевидно?
Даная покачала головой, печально рассмеявшись.
— Я уже говорила, что расскажу все, что знаю о планах MИ-5 в отношении Дреаган. Мне не нужна нянька. Сомневаюсь, что смогла бы убежать, даже если бы захотела.
— Ты пробралась на нашу землю, в мою пещеру, без каких-либо знаний о нас.
— Думаю, что нам просто повезло, — возразила она и направилась к двери, стараясь смотреть на что угодно, только не на него.
Только она подумала, что он посторонится и пропустит ее, как мужчина встал на пути, заставляя посмотреть на него.
— Что вы искали?
— Что угодно. Всё. Как я уже говорила, они сказали, что я узнаю, когда увижу. Это все, что мне сообщили. Когда я спросила почему нас направляют в Дреаган, мне лишь заявили, что компания слишком подозрительна. Мэтт знал больше.
— И ты убила его.
— Выбор был невелик: либо ты, либо тебя, — ответила она сквозь стиснутые зубы.
Девушка быстро теряла силу. Словно почувствовав это, Келлан отошел в сторону и она, сделав несколько шагов к кровати, осторожно села.
— Кэсси принесла тебе обезболивающее, — сказал Келлан, садясь в кресло, в котором до этого сидел Кон.
Даная попыталась не вздрогнуть от пронзившей боли, поднимая ноги на кровать.
— Я хорошо переношу боль.
— Хочешь сказать, что не доверяешь медицине.
— Что-то вроде того. Уверена, ты понял.
К ее удивлению, губы его смягчились и он практически улыбнулся.
— Да. Скорее ты просто упряма.
— Мне не нравится боль, — сказала она, прикрывая одеялом голые ноги. Шорты, которые были на ней, практически ничего не скрывали.
Возможно, она отбросила бы простынь, если бы во взгляде Келлана была хоть толика заинтересованности, но его отчужденность говорила сама за себя. Если бы только у неё получилось убедить своё собственное тело, что он того не стоит, возможно, она смогла бы лучше контролировать происходящее.
— Если тебе не нравится боль, то прими лекарство.
— Хорошо. Я выпью эти чертовы таблетки.
Одна бровь того же карамельного цвета, что и его волосы, приподнялась.
— Ты легко выходишь из себя. Не этого я ожидал от агента MИ-5.
— Возможно, это ты виноват в этом, — как только эти слова слетели с ее языка, Даная захотела затолкать их обратно. — Слушай, я устала, мне больно, и я в бешенстве от предательства своего бюро и той страны, которую я защищала. Я сама не своя.
— Возможно, сейчас ты являешься собой больше, чем когда-либо.