— Я могу рассказать вам о нескольких способах, как они приходят, — сказала она. — Придут к вам, — поправила она себя. — Но мне нужно что-то взамен.
— Ты жива, — он выплюнул слова, слегка к ней развернувшись. — Мы охраняем твою жизнь. Этого должно быть достаточно.
Это больше, чем кто-либо еще мог дать ей, но ей этого было мало.
— Готов ли ты дать слово, что я останусь живой, а также стану новой личностью?
— Я мог бы, но это может быть ложью.
— Я знаю.
Он медленно повернулся к ней лицом, его брови нахмурились.
— Ты бы мне доверилась?
— Настолько, насколько возможно в моем положении. Я не в полной мере доверяю тебе, как и ты не доверяешь мне. Ты держишь мою жизнь в своих руках. Я в твоей власти.
— Кон дал слово. Это все доказательства, которые тебе нужны.
Даная по сжатой челюсти Келлан поняла, что большего она от него не получит. Это была авантюра, когда она согласилась рассказать им всё, что знает. После этого они могли легко убить её и избавиться от тела, утверждая, что никогда не видели, ни её, ни Мэтта в своей пещере.
Или они могут достать новые документы и помочь ей выбраться из страны, чтобы зажить нормальной жизнью, без страха преследования.
— Я не должна рассказывать тебе, — начала она, — я дала клятву и отношусь к этому очень серьезно.
Келлан прислонился плечом к стене.
— Они использовали тебя.
— Так же, как и ты.
— Да, милая, но мы не будем пытаться тебя убить, когда все это закончится.
Даная не могла поверить насколько она сошла со своего пути.
— Я знаю, что не должна тебе рассказывать, и по некоторым причинам не могу начать объяснять, хотя и хочу.
Но она расскажет. Был ли это Дреаган? Или сам Келлан?
В любом случае, она хотела им помочь, потому что ей нравится Дреаган с его красотой и мистическими секретами. И Келлан.
Несмотря ни на что, она была очарована его холодным зеленым взглядом, соблазнительными полными губами, манящим сильным телом.
Это было настоящим адом, но, почему-то, она знала, это была не просто случайность, что Келлан нашел её в своей пещере, что он был одним из тех, кто допрашивает её.
Их пути будут пересекаться и в будущем. Даная только не знала, как долго.
Глава 9
Келлан практически готов был сорвать безразмерную рубашку, которая, обнажив плечо Данаи, свисала и дразнила видом ее такой манящей кожи.
Он облокотился о стену, стремясь удержать на коротком поводке грозящее выйти из-под контроля желание, опаляющее его изнутри. Черт, ну почему Даная так безумно соблазнительна?
— Если хочешь, я приведу Кона, ты сможешь рассказать все и ему, — Келлан, стремясь увеличить расстояние между ними, отчаянно желал, чтобы Даная приняла его предложение, тогда он смог бы получить столь необходимую передышку.
Ее голова склонилась набок, а длинная коса скользнула на обнаженное плечо. Это уж слишком. Келлан сдержал стон, пройдясь языком по внезапно пересохшим губам.
Вместо того, чтобы упрекать его, она стала рассказывать о различных способах, к которым может прибегнуть МИ-5, чтобы установить слежку за Дреаган. После того, как она закончила, девушка продолжила рассуждать о том, как МИ-5 может проникнуть на их территорию.
Во время ее рассказа у Келлана возникло еще больше причин ненавидеть людей. Оттолкнувшись от стены, он открыл дверь. Когда он заметил Кона, стоящего в коридоре, то понял, что Константин услышал всё.
Кон кивнул ему, прежде чем войти в комнату.
— Пора.
Перед тем, как повернуться к Кону, Келлан взглянул на Данаю. Тревога просто жгла его кожу. Он резко покачал головой.
— Я не думаю, что это хорошая идея.
— Это честно. Она же поделилась своими секретами. Даже раньше, чем узнала о нас.
Келлан не мог понять, что беспокоило его больше. То, что они собираются рассказать, а также показать Данае, кем они являются, или то, что прежде чем отпустить, Гай сотрёт все ее воспоминания о Дреаган. Она забудет его, забудет о том, как следила глазами за его передвижениями по комнате, она больше не будет смотреть на него так, словно у него есть ответы на все вопросы.
А он никогда не забудет тепло ее взгляда или неприкрытый соблазн тела.
— Я не хочу ничего знать, — быстро проговорила Даная. Келлан посмотрел на стул, где она сидела. Она была стоиком, но он чувствовал зародившуюся нить страха. Это было связано с ее профессиональной подготовкой, она отчетливо осознавала ситуацию, в которой находилась. — Если ты расскажешь, то вам придется убить меня, — сказала она Кону. — Поэтому я не хочу ничего знать, слышать или видеть.