Такой ответ заставил Кона приподнять брови в недоумении.
— Категорически нет?
— Ты слышал, что я сказал.
— Может, объяснишь?
Келлан передвинулся, ненавидя то, как одежда сковывает тело. Наверное, потому что он так долго спал, его тело забыло человеческую форму и ощущение одежды.
— Не хочу случайного повторения … того что было, когда я просыпался в последний раз.
— Этого не будет, — отрезал Кон, как будто все зависело от одного его решения. — Надо ли напоминать тебе, что это была твоя пещера и ее координаты? Ты видел, как они дрались. Слышал их разговор. Не я и не кто-то еще. Ты, Келлан. Это должен быть ты, ты тот, кому она сможет довериться.
— Она не нравится мне.
— Тебе в принципе не нравятся все люди. Я понимаю и уважаю это, однако, помни, что с нами живут три девушки, которые являются парами наших братьев.
Келлан охватил подлокотники кресла, чтобы обуздать растущий гнев.
— Ты думаешь, что я могу навредить им.
— Нет. Я просто указываю на факты. Я могу не желать видеть Кэсси, Елену или Джейн в Дреаган, или же могу отрицать то, что они являются парами Королей Драконов, но нет никаких сомнений, что все три пары связаны любовью. Будь внимателен к девушкам. Я не хочу никаких междоусобиц. У нас и так достаточно проблем.
— Тебе не придется беспокоиться о девушках. Я буду вежлив с ними.
Кон наклонялся вперед до тех пор, пока его предплечья не оказались над столом.
— Есть и другие люди, Келлан. Мы нанимаем многих, и они работают над решением многих задач в Дреаган.
Окруженный людьми. Этого Келлану было достаточно, чтобы тотчас же отправиться в свою пещеру. Затем он вспомнил об угрозе, нависшей над всеми Королями Драконов, и понял, что прежде чем вернуться в свою пещеру к мирному сну, которого он так жаждал, ему придется разобраться со всем этим.
— Будет ли это проблемой? — спросил Кон, его черные глаза пронзали.
Келлан встретился с взглядом Кона.
— Если они не предадут меня, то проблемой это не будет.
— Справедливо. Теперь о Данае.
Келлан поднялся на ноги и прошелся по кабинету. Ему нужно движение, чтобы разработать покалывающие после долгого бездействия конечности. Его взгляд наткнулся на острый меч Кона, висящий на стене. Каждый Король Драконов был отмечен татуировкой, но также у каждого был и свой особый меч.
— Я поделюсь с тобой всем тем, чему стал свидетелем при встрече Данаи с ее коллегой, но, думаю, будет мудрым решением, если я буду держаться от нее подальше.
— Не согласен, — сказал Кон.
Келлан развернулся к нему лицом и, сузив глаза, посмотрел на своего лидера.
— Что у тебя на уме, Константин?
— Я пытаюсь защитить Дреаган и каждого, кто называет его своим домом. Я хочу узнать, почему именно твоя пещера стала целью их прибытия, а ты — лучшая кандидатура на выяснение этих причин.
Келлан не отвечал в течение минуты. Кон сделает все, чтобы защитить Дреаган и Королей Драконов, но за его просьбой скрывалось нечто большее.
— Хорошо, — сказал Кон, отбрасывая ручку. — Я думаю, тебе нужно немного пообщаться с людьми, это поможет обуздать твою ненависть. Не все из них плохие, Келлан.
— В это я не верю. Я видел все, не забывай.
— Это было очень давно.
Келлан подошел, оказавшись прямо около стола Кона, он остановился, разглядывая бескрайнюю зеленую долину и белые точки овец за окном.
— В моем сердце всегда будет жить ненависть к людям. Они убивали моих бронзовых драконов, поклявшихся защищать их. Они предали Ульрика, тем самым предав каждого из нас.
— Разве убийство людей уймет боль?
Он продолжил, игнорируя Кона:
— Это из-за них я больше не повелеваю своими драконами.
— Ни один из нас больше не правит своими драконами, — тихо сказал Кон. — Мы все чувствуем их потерю.
Келлан был настолько погружен в свою боль, что забыл одну маленькую деталь. Он был не единственным Королем Драконов, которого предали. Или кто также разделял чувство потери.
Кон не просил многого. На самом деле, несмотря на то, что Келлан являлся одним из тех, кто хранил историю драконов, Кон позволил ему проспать почти тринадцать столетий.
— Я уже не тот Король Драконов каким был прежде, — проговорил Келлан, — я больше не терпелив и не склонен прощать. Я больше не знаю, что такое милосердие или снисходительность. Если это не то, что ты хочешь для Данаи, то я настоятельно рекомендую тебе приставить к ней кого-нибудь другого.
После минутного молчания, Кон сказал:
— Я хочу, чтобы это был ты, Келлан. Я не просил бы, если бы думал, что ты не справишься с этой задачей.
Келлан сцепил руки за спиной.
— Я должен предупредить тебя, я чувствую какое-то особое отвращение к Данае. Получить ее доверие будет нелегко, так как она явно в курсе моей ненависти.
— Я думаю, что ты сможешь приручить ее.
В словах Кона звучала улыбка, это заставило Келлана повернуться к другу. Кон стоял, широко улыбаясь так, что Келлан застонал.
— Что?
— Ты думаешь, я не видел, как ты прикасался к ней?
— Да, потому что она мне не нравится.
Кон кивнул, продолжая улыбаться.
— Как давно у тебя была разрядка?
— Ты же знаешь ответ на этот вопрос, — выплюнул Келлан. — Я исправлю это, как только смогу.
— Я видел, как Даная наблюдает за тобой.
— Она наблюдала за всеми. Ее дальнейшая жизнь зависит от нас, и она знает это.
Кон откинулся в кресле.
— Так ли это плохо, подобраться к Данае?
— Да.
— Хм. Значит, она не привлекает тебя?
Келлан ответил, подходя к двери:
— Нет.
— Даже чуть-чуть?
— Ни капли, — заявил он, выходя из кабинета Кона.
Келлан прошел по коридору, прежде чем осознал, о чем именно Кон его попросил. Приблизиться к Данае. Как Келлану сделать это, когда он едва мог стоять в непосредственной близости от девушки?
— Ради драконов, — пробормотал Келлан.
Кон и другие Короли Драконов также чем-то жертвовали, прячась в целях сохранения того, кем они являлись, Келлан не мог отстать от них.
Кон всегда делает и говорит все, что обеспечивает безопасную и спокойную жизнь Дреаган и всем Королям Драконов. Келлан погасит на время свою ненависть, чтобы выведать секреты Данаи.
Но если он узнает, что она предала его или других Королей, он убьет ее.
Глава 5
Даная приложила огромные усилия, чтобы, превозмогая боль, выбраться из кровати и доковылять до ванной. Когда боль утихла, девушка, приподняв бледно-желтый топ, изучила свою рану. Ее покрывал длинный отрезок бинта. Сдвинув его в сторону, она ошеломленно уставилась в зеркало.
— Что-то не так?
При звуке глубокого, чувственного голоса, Даная развернулась, от удивления, забыв о ране. Которая мгновенно напомнила о себе острой болью, заставившей девушку задохнуться. Она попыталась ухватиться за что-нибудь, чтобы остаться в вертикальном положении.
И оказалась в руках Келлана. Он мягко, но крепко удержал ее, прижав к себе. Даная схватилась за его сильные руки, впитывая исходящее от него тепло. Она посмотрела на него, поймав взгляд цвета морской волны, его ресницы были настолько густыми и черными, что будь на его месте кого-нибудь другой, это выглядело бы женственно.
Ее тело мгновенно отреагировало на его прикосновения. Кровь забурлила, в то время как между ног медленно разлилось тепло. Даная не могла объяснить непреодолимое влечение и желание, что она испытывала к Келлану. Было такое ощущение, словно эти чувства всегда были в ней и просто ждали встречи.
Насколько красивыми были его глаза, настолько же они были и безэмоциональными. Его реакция была подобно обрушенному на нее ведру ледяной воды. Даная оттолкнула мужчину, пытаясь проигнорировать мощные грудные мышцы под своими ладонями.