Чиби отчаянно огляделась.
«Что делать?!»
Позади неё, кривя лица от боли, поднималось на ноги Трио. Вот Художник снял пенсне, вот Плясунья встала голыми ступнями на плитку… Менестрель взялся за флейту так, словно хочет её сломать…
– Кровью всё началось, – прохрипела Линда, подползая всё ближе. – Кровью всё и закончится!
– Верно, милая, – кивнул демон, наблюдая, как она ползёт к нему.
Но Линда вдруг перестала ползти. С трудом села и перехватила нож покрепче.
– Тебя вызвала ведьма. Она отдала жизнь, чтобы тебя призвать.
– Верно, – ухмыльнулся демон.
– Чтобы тебя изгнать, – прошипела Линда, – нужно тоже самое!
Линда развернула кинжал – и направила себе в сердце.
– Не-е-ет!
Остриё ещё не успело коснуться окровавленной блузки, когда меж демоном и Линдой вскочила тётя Аня.
И вонзила кинжал в себя.
Глава 33. Жорж. Последний ритуал
В нём опять вспыхнула боль. Тупая, ноющая, она проходила на минуту и вновь атаковала с утроенной силой. Вгрызалась, точно крыса в кошачий труп…
Может, это и была крыса. Та, дымчатой шерсти, с двумя рядами акульих зубов и чёртовой дюжиной лап, что походили на скальпели. Орду этих тварей Жорж наслал на общагу, сразу после того, как явился под её окна с кровавым пенсне.
Крысиная орда жаждала Генку, но не нашла: только шороху навела на всех этажах. Кого-то напугала, кого-то – ранила… Но не убила. Ни одного человека.
– Аргх! – скрючился от боли Жорж. Рука в татуировке кровоподтёков метнулась по телу, ощупывая подреберье.
Ничего. Никого.
«Тебе опять мерещится, дурень…»
– Дурень, – выплюнул Жорж в тишину палаты, и боль переместилась на глаза. Ввинтилась туда, словно два штопора.
Или ножа.
– Ублюдки… Чтоб вы сдохли! – простонал Жорж, валясь обратно на койку.
Там, где раньше были глаза, неистово жгло. Память услужливо подкидывала ему грубые лица и ухмылки, кладбищенское небо в путанице ветвей. Кажется, там, в высоте, на одной из веток сидел встрёпанный воробей. Жалкая пташка с грязными крыльями.
«Пташечка», – вновь раздался в тиши знакомый голос. Точно эта мразь, Игорь, проник в палату и шепнул ему на ухо.
Вскоре шёпот сменился криками бедной Сандры, мычанием Монти. И мир, залитый красным, погрузился во тьму.
Зарычав, Жорж уткнулся в подушку и впился в неё зубами.
«Нет-нет-нет-не-е-ет…» – вопило, кричало в каждой его клеточке.
Они проиграли. Почему? Ведь ещё недавно и Жорж, и его друзья имели такие Силы!..
«Демон… Обманщик», – всплыли в памяти слова Монти.
Да, его маленький друг был прав. Сотню раз прав, когда не верил демону. Но…
Жорж выпустил изо рта обслюнявленный угол подушки.
«Нет. Нет, успокойся. Всё не так. Всё…»
– Жорж, – прервал его мысли тихий голос. На лоб опустилась рука, от которой веяло мятной прохладой.
– Грета!..
– Ш-ш-ш… – тонкий палец прижался к его искусанным губам, и койка просела под тяжестью второго тела.
«Грета», – Жорж чуть не взвыл.
Теперь ему была недоступна её красота. Он не мог увидеть родинку по левой щеке. Морщинки лукавства в уголках озёрно-голубых глаз, милый изгиб полноватых губ…
– Грета, – всхлипнул Жорж, наугад подаваясь к ней.
– Ш-ш-ш, тихо, мой милый…
Грета обняла, баюкая его на груди. Зашептала, обдавая горячим дыханием ухо. От неё пахло яблоневым цветом. Брусочками пастилы из кафе-мороженого.
«Грета. Грета моя…»
Теперь он не скроет белые черви шрамов под своими рисунками. Теперь он вообще ничего не нарисует!
– Грета… – давясь сухими рыданиями, всё шептал и шептал Жорж.
Голос любимой лился, как быстрая вода. Ничего не потеряно, всё еще можно исправить. Она была на том самом месте, вступила в контакт с демоном. Рассказала о беде.
– Полнолуние. Жертва! – шептала Грета, гладя его по лохматой голове. – Всего одна, последняя жертва!
– Последняя? – переспросил Жорж. Лицо его, лежащее на мягких девичьих ногах, исказилось.
– Последняя, милый, – целуя, повторила Грета, прежде чем исчезнуть.
Неделя прошла без неё. Семь дней, полных боли и унизительных попыток приспособиться к новому состоянию. Жорж пытался бодриться, пытался изо всех оставшихся сил. Получалось плохо.