«Киндеры» завопили:
– Лучше! Лучше!
Ириска помрачнела, но всё-таки бросила задумчивый взгляд вдаль.
«Согласится. Никуда не денется, – подумал Крест. – Она эти ДК до чёртиков любит. Да и холодает как-то…»
– Хорошо. Пойдём, посмотрим. А там… там видно будет, – наконец, вымолвила Ириска.
– Вот и умница, – похвалила её Линда, на что получила звериный оскал.
Ириска шагнула к ней вплотную и выплюнула:
– А ты… как только приедешь… как только сеть появится…
– Звякну, кому следует, – закончила за неё Линда и добавила, отсалютовав: – Яволь, майн фюрер!
Расхохоталась потом, как ведьма. Запрыгнула в машину скорей, пока Ириска от шока не отошла, и укатила, напоследок всем лихо побибикав.
– Шайтан-баба, – покачав головой, сказал вслед водитель.
Крест мысленно согласился.
– Так, – прочистила горло Ириска. – Ноги в руки, класс. И за мной. Быстро!
И они пошли в ДК. Пробираясь сквозь бурьяны, колючки. Ругаясь и пыхтя.
Потом Крест долго думал над этим моментом.
Лучше бы они тогда в поле остались. Беда бы не пришла.
Глава 8. Сандра. Сгоревшие крылья
…Беда не приходит одна. Сандра давно убедилась в этом.
И дело было не в том, что она чудом спаслась в тогдашней облаве, нет. Когда нападения сыпались со всех сторон, хлестали ремни и щёлкали ножницы…
Хотя вспомнишь – и опять поджилки трясутся. Как уцелела? Что бы случилось, если бы не Жорж и Монти? Друзья новые?
От одной мысли по спине будто муравьи пробежали. Страшно, мерзко.
Но она всё равно продолжит, снова на сходку пойдёт. Обязательно.
Однако это будет позже. Сейчас надо встретить отца с Игорёшей.
«Игорёша… Горе луковое», – поморщилась Сандра.
Жених настаивал, чтобы она звала его именно так: по-домашнему, как мамочка. Видя взгляд отца, приходилось подчиняться и плевать на тошноту.
Вот и сегодня, стоило мужчинам перейти порог, Сандра уже стояла рядом с мамой. Улыбалась приветливо – и фальшиво.
– Папа, Игорёша…
– Пташечка Сашечка…
«Фу».
Игорь церемонно взял её за руку и огладил каждый пальчик. На лице – улыбка от уха до уха, в глазах – расчёт и холод арктический.
«Терпи, дура. Я же тебя терплю?» – словно говорил его взгляд.
Опустив ресницы, Сандра мягко высвободила руку – точно из скромности – и убрала за спину, борясь с желанием вымыть.
– К столу, дорогие! – пригласила, тем временем, мама. – Устраивайтесь поудобнее, сейчас всё принесу!
«Вот и повод руки вымыть».
– А где Алексей? Не ждём? – спросил Игорь.
– Скоро придёт! – заверил отец, вешая на стул пиджак.
Сандра задержала на нём взгляд. Вспомнила другие пиджаки, брюки. Шальное веселье в глазах.
«Нет. Терпи, Сандра. Терпи».
– Пташка, садись рядом, – Игорь похлопал по стулу рядом с собой.
«Как же ты достал…»
– Игорёш, мне бы маме помочь… – попыталась отмазаться Сандра, но мама замахала на неё, зацыкала. Отдыхай, мол, не ходи. Я сама.
Пришлось сесть.
– Рассказывай, пташечка. Как твои дела в школе?
Вздох.
Пришлось рассказывать. Затем спрашивать, как дела у него, в институте. Папа, сидящий во главе стола, довольно кивал, слушая Игоря. Гордился его успехами, точно своими.
Сандра же ёрзала. Сбежать хотела.
Да некуда.
И к маме не сунешься – запретила: сама бегает с кухни в зал – и обратно, выставляет последние угощения, румяная от счастья.
Когда в гости ждали жениха, привычный аскетизм отменялся: отец доставал деликатесы и элитные коньяки, мама кухарничала, как на Маланьину свадьбу. Хоть какая-то польза от Игоря.
«Шерсти клок. С паршивой овцы», – думала Сандра.
Но вот хлопнула дверь: брат, наконец, явился.
– Здоро́во, семья!
«Лицемер пришёл. Здравствуй-здравствуй…»
Сандра вторую неделю звала Алексея именно так. Правда, мысленно. Поборник порядка, идеальный комсомолец, брат преданно смотрел в рот отцу и слушал все его гневные речи про стиляг. Кивал, с жаром поддерживая.
Однако сам, как теперь знала Сандра, не брезговал чувихами. Таскался хвостом за самыми красивыми, букетики дарил… Жорж его часто видел.
Жорж вообще много чего говорил. И показывал – тоже. И ей, и Монти – юным, зелёным новичкам. Познакомил недавно с нужными людьми, на хату к другу привёл, чтоб спокойно, без облав повеселиться.