– Делов-то… – передразнивая, пробурчала Чиби. Словно Летта, настоящая, рядом была.
Была бы она рядом – в два счёта Тумана бы нашли. Эх…
«А вдруг, он тоже где-то здесь бродит?»
Чиби решилась. Пошла вперёд потихоньку – точно пугливый котёнок.
Вот и новая комната впереди, по правую руку. Остановиться, заглянуть. Тихо-тихо, на цыпочках.
«Неужто секция музыки?»
И правда. Листы с нотами. Хрустят-шелестят на полу. И пианино у стенки: чёрное, здоровее бегемота. Клавиши зубами белеют.
Чиби вновь приуныла: вспомнила любимую флейту. Взять бы её, сыграть мелодию Питера.
Повинуясь порыву, Чиби воздела руки – будто флейту держала, невидимую. Зашевелила пальцами, легонько подула и…
Чуть не заорала в голос, когда пианино тренькнуло, ожив без причины.
Чиби отпрыгнула от него. Под ногами вдруг метнулось шустрое, с хвостом.
– Господи…
«Мышь это. Обыкновенная, – тут же съехидничала Летта. – А ты – ссыкуха».
«Сама такая!» – в гневе парировала Чиби.
Летта-в-Мозгу захохотала, точно и правда с приветом. Летта…
Чиби снова, остро ощутила её нехватку. Чуть слёзы на глаза не навернулись. Странное дело, но на Летту она могла огрызаться, могла перечить ей. Но всё это было… по-доброму. Как перепалка дружеская.
«Она и есть твой друг. Подруга», – сказал новый голос. Чудно́й, серьёзный до неузнаваемости.
Илга. Игла.
«С ума схожу, – вздохнула Чиби и потёрла лоб. – Летта, Игла… Кто следующий?»
А следующим была боль. Словно что-то взорвалось в боку.
Чиби скрючилась в три погибели, хватанула ртом пыльный воздух… И тут раздалась музыка.
Где-то недалеко, в старом ДК, заиграла флейта. Заиграла её мелодию.
Ту самую. Питера.
Боль ушла так же быстро, как появилась. Чиби замерла, вытянувшись в струнку, вдруг всхлипнула. И рванула с места, не разбирая дороги.
Неведомо как Чиби пролетела коридор. Завернула за угол, словно была машинкой на ниточке…
Но прежде, чем влетела в тот зал, услышала крики.
Притормозить не вышло. Конечно, не успела. Чиби с разгона влетела в зал и споткнулась.
Звёздочки в глазах, жгучая боль в правой руке. Что-то длинное, знакомое, прямо под ладонью.
Чиби пригляделась. Увидела тонкую шпагу света, что тянулась куда-то под кресла.
Фонарь?..
А ещё – матерщина и клубок тел на сцене.
Чиби узнала голоса: Туман с Крестом и Троллева банда.
«Нашла», – хихикнуло в голове.
Чиби с трудом встала и направила свет фонаря на сцену.
– Прекратите! Пожалуйста!
В ответ – рычание. Кто она такая, чтобы слушали?
В луче света метнулся Крест. Вот врезал Троллю со всей дури – и охнул от ответного удара в шею. Отскочив, промелькнул Туман – лицо в крови, губа рассечённая.
– Прекратите! На помощь! Помоги…
Оглушительный треск, грохот. Дерущиеся исчезли – сцена провалилась.
– НЕТ!
Чиби закричала.
Она кричала, когда из теней позади прибежала Эмма с группой ребят. Кричала, когда прискакал водитель и примчалась сонная Ириска. Кричала, не двигаясь с места, обливаясь слезами, не в силах подойти туда и посмотреть. Не в силах увидеть торчащие из тел кости, раны… тела эти мёртвые…
Чиби кричала. Пока взрослые не подбежали к пролому и не заглянули туда.
– Все живы?!
– Да, Ирина Карловна! – спустя мгновение прокричал Туман снизу.
И Чиби умолкла. Сползла по стеночке и уткнулась лицом в колени. Фонарь выпал из её руки и покатился куда-то.
Ну и чёрт с ним.
А затем пришли другие взрослые. Не подвела Линда, хоть и не вернулась сама.
– Теперь всё будет хорошо, – склонившись, сказала бледная Ириска. Бережно подняла Чиби, в свою шаль укутала.
Прикосновение к плечу.
– Ты как?
Туман. В крови, как боевой ангел. Только что из битвы.
У Чиби задрожали губы.
– Эй, ты чего, чего? – сразу приобняв, зашептал Туман. – Всё хорошо уже, домой щас поедем!
– Ты… больно тебе? Очень? – всхлипнула Чиби.
– Норм, – заверил её Туман.
Оглянулся на Креста – мрачного и тоже потрёпанного. И добавил:
– Все целые, даже Тролль. Хотя ему-то что будет… Мы в подвал под сценой угодили. Доски старые, всё такое… А там!..
– Что?
– Скоро увидишь, – загадочно пообещал Туман, вновь переводя взгляд на Креста.
В руках того поблёскивал металл. Коробка какая-то.
Глава 12. Жорж. Беда пришла
…А забытая, не убранная в тайник коробка так и лежала себе на столе. Только снова открытая. Ворох рисунков торчал из него, словно букет вялых, в пятнах чернил, хризантем. И над всем этим – Генка. Неподвижный, как гипсовый пионер.
– Какого хрена? – гаркнул с порога Жорж.