Ноги подкосились, и Крест рухнул на траву. Но прежде, чем упасть, прежде, чем небо над ним заполонили тревожные лица, он всё же успел заметить в толпе его.
Художник крови грустно улыбнулся…
И отсалютовал, перед тем, как исчезнуть.
Глава 26. Туман. Гости на подоконнике
– Исчезни, исчезни! – вопила Алёнка, рыдая навзрыд. Колотя кулачками в дверь, за которой кричала и ругалась Мачеха.
– Успокойся, пожалуйста! Ну Алёночка! – Туман попытался отодвинуть её, но сестра укусила его руку и опять замолотила по двери, крича ужасное:
– Ненавижу тебя! Умри!..
Сдёрнув с кровати одеяло, Туман кинул его на Алёнку, как сеть. Уворачиваясь от пинков, спеленал её, как пупса, и вместе с ней забился в угол комнаты.
– Успокойся, прошу тебя… Успокойся! – зашептал он, давя в себе отчаяние. – Всё хорошо, ты в безопасности…
Алёнка дёргалась в его руках гусеничкой. Куколкой, из которой вот-вот проклюнется бабочка. Рыдала и выла, не желая успокаиваться.
– Я к тёте Ане хочу! Пусть она моей мамой будет!..
– Тише, маленькая, что за глупости? Успокойся, ну пожа…
По двери застучали, зацарапали. Алёнка сорвалась на визг:
– Умри, умри!!!
Туман ладонью заткнул ей рот, и сестра замычала. Дрожа, он вспомнил, как пела ему Чиби. Какие там были слова? Какие?!
– Ненавижу! – прорычали снаружи. В дверном замке зашебаршило, металлически звякнуло.
«Не пройдёт. Не откроет. Всё в порядке».
Туман сглотнул и запел первое, что пришло на ум:
– Спи, моя радость, усни…
Алёнка елозила губами по его руке. Пыталась извернуться, укусить, как припадочная.
– В доме погасли огни…
Мачеха бесилась в коридоре. Бросала в дверь всё, что попадалось ей под руку. Царапала её, ругаясь матом. Туман сбивался, путался. Начинал с начала, притискивая сестру к груди:
– Спи, моя радость…
Радости не было. Ничего не было, только тёмная комната и дверь, скрипящая от ударов. Сестра, сходящая с ума от страха, и монстр, в которого превратилась мать.
«Думай о хорошем. Думай о хорошем!»
Туман покрепче сцепил челюсти…
И вспомнил Чиби. Танцы их, репетиции. Как он подкидывал её к потолку и бережно ловил. Лёгонькая, Чиби походила на птенца, который только учится летать. Скромная, милая, а уж ресницы… Слёзы, что дрожали на них, сверкали почище алмазов. Хотелось схватить её – мягкую, как зефиринка, – и не отпускать. Чтобы никто никогда больше не обидел.
Обнимать хотелось, гладить… целовать.
Туман вздрогнул от непрошенной мысли.
«Чиби мне как сестра. Разве нет?»
Ну да, сестра. Вот он и поцеловал её в щёчку, а потом…
Эти сны. Пошлые-пошлые. Туман ощутил, как багровеют щёки.
«Сестра… на сестру не бывает таких реакций. Не должно быть таких! Всё, не думай о Чиби, думай…»
Тумана аж перекосило, когда он вспомнил новости. Новые трупы, подкинутые к людным местам, и плясунью с мёртвыми птицами.
Он никому о ней не сказал. Не был уверен в том, что видел. Вдруг это временное помешательство?
«Может, это наследственное? – со страхом подумал Туман, переводя взгляд на Алёнку, что дёргалась в путах. – Может, у меня с мозгами что-то не так? Как у мамы?..»
В дверь что-то врезалось – судя по грохоту и дзинькающему шелесту, это была ваза, которая разлетелась на куски. Алёнка, начавшая было засыпать, встрепенулась, а Туман болезненно сморщился.
«Нет. Нет. Мама нормальная была, до ЧП. У неё всё от нервов, а я… Надо было сказать кому-то. Рассказать про ту девчонку. Вдруг, это она всех убивает?..»
Туман вспомнил листы с фотороботом, висевшие на столбах, остановках, у торгового центра. Патлатого мужика с украденным пенсне.
«Крест. Надо сказать Кресту. Посоветоваться», – твёрдо решил Туман.
Что-то было не так. Что-то давно пошло не так, с момента, когда их класс оказался в том ДК. Когда коробку ту нашли: с кольцом, пенсне, дудочкой и туфлями.
«Пенсне было на нём. А остальное где?»
Туман вспомнил вчерашнее. Он совсем забыл, что после помощи Чиби, идя домой, он увидел на улице знакомую старушку. Это была тётя Уля, их школьная уборщица. Хмурясь, она смотрела на объявление на столбе и, кажется, трогала его пальцами, что-то бормоча.
А затем резко приложила к объявлению высохшую ладошку. Туман, как раз дошедший до неё, услышал вскрик – тётя Уля отпрыгнула от столба, не отрывая от него бешеного взгляда, и залепетала, стуча зубами:
– Нет, нет, не может быть! Тайка, Таечка!..
– Тёть Уль, вам плохо? – кинулся к ней Туман.
Однако старушка, заметив его, испугалась ещё больше: