– О-о-о! – восторженно выдохнула Лиза.
Зайка сощурился от умиления и затаил дыхание. Светлячок совершил два неполных круга по Лизиной ладони и, мигнув на прощанье, легко взлетел в ночное небо. Девочка проводила его взглядом, а заяц не удержался и помахал вслед лапкой.
– Гоша, – повернулась она к парню, – спасибо!
Тот только плечами пожал в ответ, но было видно, что он доволен.
– Мы скоро придем? – стараясь, чтобы голос звучал бодро, спросила Лиза.
Прежде чем ответить, Гоша снова внимательно посмотрел на девочку.
– Да. Уже скоро.
И, словно в подтверждение его слов, шоссе резко свернуло влево, а они продолжили свой путь по проселочной дороге, две пыльные колеи которой петляли по кукурузному полю. Высокие толстые стебли отбрасывали густую тень на дорогу, почти полностью скрывая путников. Только большая коса возвышалась над лохматыми макушками кукурузных побегов и сверкала в лунном свете. Ее зловещий блеск заставлял держаться на расстоянии, пригибаться к земле и лишь злобно шипеть и рычать кошмарных тварей, что таились до поры в зарослях…
Лиза не выпускала Гошиной руки, и Зайка тоже уцепился за Лизин мизинец. Так, держась за руки, они миновали поле и остановились на краю, оглядывая пологий холм, на котором возвышалась церковь. То есть это было более всего похоже на церковь, если бы церкви строили из черного камня. Блестящего черного мрамора. Ее величественные стены устремлялись ввысь и упирались в ночное небо острыми шпилями готических башен.
На ступенях перед большой сводчатой дверью стоял человек. На нем был темный плащ с капюшоном, от чего казалось, что у него нет лица – только бесплотная тень…
Гоша подвел Лизу к церкви, человек в плаще неспешно сошел им навстречу. Девочка, не отпуская Гошиной руки, невольно прижалась к его боку.
Незнакомец остановился и откинул с головы капюшон. У Лизы вырвался удивленный вздох. Его лицо… Он был как две капли воды похож на Гошу. Вот только глаза… В них не было ни теплого карего блеска, ни яростного малинового огня. В его глазах клубилась тьма.
– Гоша, кто это? – шепотом спросила Лиза. – Это твой брат? Близнец?
– Нет, – вполголоса ответил парень, – не брат. Он – тоже я. Это я и есть.
– Гоша? – холодно усмехнулся незнакомец и перевел взгляд на одуванчик в Гошиных волосах. – Что это? Ради всего святого, что это?
Не дождавшись ответа, он продолжал говорить как бы сам с собой:
– Проклятие! Так и знал, что не справишься с ребенком! Дети – самая сложная работа…
Он подошел к Гоше и забрал у него косу со словами:
– Сам все сделаю! Свободен!
Потом взглянул на Лизу и протянул ей руку. Девочка вопросительно посмотрела на Гошу.
– Иди с ним, не бойся, – Гоша наклонился к девочке и ласково заглянул ей в глаза. – Не надо бояться…
– Нет! – воскликнула Лиза. – Нет! Не бросай меня! Гоша! Слышишь? Ты обещал!
– Прошу тебя! – мягко сказал парень и опустился перед ней на одно колено.
– Нет! – снова крикнула девочка.
Гоша сокрушенно опустил голову и замолчал. Лиза, глотая слезы, погладила его по волосам, вытащила одуванчик и зажала его в кулачке.
– Прощай! – прошептала она и, взяв протянутую руку незнакомца, начала подниматься вместе с ним по ступеням церкви.
Огромные двери начали медленно и бесшумно раскрываться перед ними. Между створок вырвались ослепительные лучи света, как будто черный мрамор стен удерживал в себе осколок солнца…
– Лиза!
Девочка вздрогнула и с удивлением обернулась. Яростный приступ кашля заставил Гошу согнуться пополам.
– Ли-за-а! – прохрипел он, и изо рта у него брызнула кровь.
– Гоша! – крикнула девочка и, вырвав свою руку у незнакомца, кинулась вниз по ступеням.
Чуть не опрокинув Зайку, девочка с разбегу упала в распахнутые Гошины объятия и обхватила его за шею крепко-крепко. Так крепко, как будто от этого зависело все на свете. Как будто без него ее унесло бы безжалостным ураганом.
– Глупец! – раздался рядом голос, полный холодной ярости. – Ты не можешь…
– Могу! – с неменьшей яростью отозвался Гоша. – Теперь могу, сам знаешь!
Он мягко отстранился от Лизы, настойчивым движением отодвинул ее от себя.
– Тебе придется заплатить! – прорычал незнакомец.
– Знаю!
– Ты готов? Готов заплатить?
– Да!
Поток воздуха от рассекшего ночной мрак лезвия взметнул Лизины локоны, заставил Зайку покачнуться и схватить девочку за руку. Послышался влажный треск и хриплое рычание, быстро перешедшее в почти беззвучный стон. Всего один молниеносный взмах косы, почти не видимый глазу, – и уже все опять замерло. Только Гоша, низко свесив голову, старался сдержать новый стон да с широкого лезвия косы капала свежая кровь.