Корт остановился невдалеке от скалы-зуба, прикрываемый атлургами. Они находились на расстоянии всего нескольких метров от своих врагов. Песчаные жители были настороженны и готовы в любой момент возобновить бой. Царило напряжённое молчание. Все ждали, кто заговорит первым.
Корт тоже ждал. В конце концов, это правитель Лиатраса выбросил белый флаг. Его войско было повержено. Именно он должен был просить пощады. Сердце бухало часто и невпопад. Была ли причина в том, что Вандегрид стоял на возвышении, но Корта не покидало ощущение, что это он пришёл просить чего-то от этого человека. Он с трудом удерживал себя от того, чтобы заговорить. Секунды тянулись.
Вдруг на скале произошло какое-то движение. Из-за спин людей вывели молодую девушку. Её волосы были растрёпаны, лицо перемазано грязью, а руки и одежда — красны от крови. И только изумрудные глаза сияли ярче прежнего — непокорные, бесстрашные, прекрасные.
Корту понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что это действительно Юта. Как это возможно? Разве она не должна находиться в безопасности, вместе с другими женщинами и детьми? Почему она так выглядит? Неужели Вандегрид добрался до лагеря? И что в таком случае сделал с теми, кто там был? Что вообще происходит?
Взгляд зелёных глаз нашёл Корта и зацепился за него, как за спасительное убежище. Напряжённое лицо Юты слегка расслабилось. Внутри Корта всё ревело и переворачивалось. Мысли скакали лихорадочно, невпопад, будто в горячечном бреду. Тело требовало незамедлительных действий. Напасть, рвать, крушить, убивать врага, пока Корт не доберётся до Юты и не заключит в свои объятия. Но разум, пробивавшийся сквозь шквал эмоций, крепко держал на месте. «Не делай резких движений, которые могут навредить. Держи лицо, будто всё под контролем. Не отпускай её взгляд. Жди возможности».
— Корт… — протянул зычным голосом, привыкшим повелевать, глава Лиатраса. — Наконец-то нам представилась возможность познакомиться. Я долго этого ждал. Полагаю, я должен поблагодарить тебя. — Вандегрид очертил рукой широкий круг, указывая на горы вокруг. — Ты выполнил обещание и привёл меня в Город Богов. Спасибо.
Корт прищурился, всматриваясь в лицо своего смертельного врага. Вандегрид улыбался. В его улыбке не было издёвки, как у Джазира. Было похоже, что он и правда благодарил Корта. Но делал это так, что у Корта все внутренности переворачивались от ощущения страшной беды и неминуемого поражения.
Корт с трудом взял себя в руки.
— Не могу ответить тем же. Хоть я и рад, что мы наконец сошлись лицом к лицу. Я был бы признателен, если бы ты спустился и объяснил, что у тебя делает Юта.
— Маленькая жрица? — переспросил Вандегрид и с улыбкой посмотрел на Юту. — Госпожа Юталиэн является моей гостьей. И заложницей. Заложницей и гостьей. Как-то так.
Странный, какой-то несуразный ответ на секунду вывел Корта из равновесия. Кажется, Юта упоминала о том, что порой Вандегрид казался ей немного невменяемым.
— Я предлагаю тебе сдаться и отпустить её, — сказал Корт. — В таком случае я гарантирую тебе и твоим людям жизнь.
— Сдаться? — Вандегрид вдруг расхохотался. Ещё одна нелепая реакция. Тем не менее его смех казался весьма правдоподобным. — Предлагаешь?
Хохот резко оборвался. Лицо вмиг обрело холодные суровые черты.
— Ты ничего не можешь предложить мне, сопляк. Это я предлагаю тебе сдаться. Если твои люди прямо сейчас сложат оружие, то я, как мы и договаривались, позволю войти в Город женщинам и детям. Нет, я даже позволю войти со мной всем тем, кто добровольно подчинится мне прямо сейчас.
Корт нахмурился. Не успел он переварить услышанное, как Вандегрид резко обернулся к стоящему позади человеку, выдернул из кобуры у него не поясе пистолет и наставил на Юту.
— Решай, здесь и сейчас.
Раздался смех. Но не то совиное уханье, странное и несвоевременное, каким ранее разразился Вандегрид. Этот смех был чистым, искренним и непорочным. Он вплетался в завывания бури, создавая странную музыку, которая на мгновенье зачаровала Корта.
Вандегрид посмотрел на Юту с недоумением.
— Ты находишь возможность умереть забавной?
Юта не без труда прекратила смеяться, но ответила серьёзно:
— Я нахожу забавным то, как история повторяется. Но ты совершенно не способен это увидеть. Ты наступаешь на те же грабли снова и снова, и потому в конечном счёте проиграешь.
— О чём ты говоришь? — Корт поймал в голосе Вандегрида едва уловимую нотку сомнения.
— Ты убил всех жриц. Убил мою мать. Теперь, если ты убьёшь меня, то никогда не попадёшь в Город Богов.
Все глаза на небольшом пятачке были прикованы к Юте, — юной девушке, осмелившейся отвечать Вандегриду в подобном тоне. Казалось, она совершенно не боится его. Юта говорила с правителем Лиатраса на равных.
Вандегрид не разозлился. Наоборот, он немного расслабился.
— Видишь ли, девочка, моя разведка работает хорошо, — спокойно ответил старик. — Я знаю о том, что ты не смогла открыть Город Богов.
Юта опешила. Очевидно, она не ожидала подобного ответа. Жрица вскинула подбородок.
— Тогда, если ты знаешь, что я бесполезна, то почему пытаешься обменять мою жизнь? Она ничего не стоит.
Вандегрид усмехнулся.
— Я так не думаю. Во-первых, твоя попытка провалилась, потому что у тебя не достаёт знаний. Под моим руководством у тебя всё получится. Вместе мы откроем Город Богов. Ты поможешь мне стать правителем этой планеты. Видишь, всё складывается в точности так, как я и говорил.
Юта скрипнула зубами. Теперь она крепко сжимала кулачки и сверлила мужчину угрюмым взглядом исподлобья. Было очевидно, что слова Вандегрида задели её.
— А во-вторых… — продолжал беспощадно Вандегрид, — видишь ли, есть ещё кое-кто, кто не считает, что твоя жизнь бесполезна. Кто-то, кто питает к тебе некие тёплые чувства. Открыла ты Город Богов или нет, а он не позволит тебе умереть. Верно, Корт?
Вандегрид посмотрел на ругата. Он снова улыбался. И в этой улыбке сквозило осознание своей победы.
Корт до боли, до посинения костяшек сжимал кулаки. Его взгляд метался от Юты к Вандегриду и обратно.
Правитель Лиатраса произнёс:
— Я помогу тебе.
Он взвёл курок пистолета и направил Юте в голову.
— Я считаю до трёх. Раз.
Перед глазами Корта замелькали все моменты, проведённые рядом с Ютой. Начиная с самого первого, когда он увидел её, хрупкую и бледную, в смертоносных объятиях песков. Воспоминания сменялись одно другим, словно картинки в калейдоскопе. Вот они сидят на полу в Зале Свитков. Они на плато, Корт рассказывает ей про богов атлургов. Они зажаты под плитами обрушившегося свода. Корт теряет сознание. Одна мысль пульсирует в голове: «Она должна жить».
Сколько раз впоследствии эта мысль заполняла всё его существо, вела вперёд, заставляла принимать те или иные решения. Вот Юту схватили люди Лэнса. Они запихивают её в черную машину, и сердце Корта перестаёт биться, когда он понимает, что может больше никогда её не увидеть. Кажется, именно тогда впервые пришло ясное и беспощадное, как свет Тауриса, осознание того, что он её любит, как не любил никого и никогда.
Затем первый поцелуй, смешанный с её солёными слезами. И дальше, и дальше. Каждый миг, когда он смотрел на неё, не в состоянии отвести глаз. Каждый её взгляд, жадно пойманный и бережно запечатлённый. Все эти мгновенья, такие бесценные. Каждое из них пронзало Корта насквозь нестерпимым блаженством и невыносимой болью.
Их последняя ночь под бурым небом, где больше нет света Солнц. Каждое её прикосновение, шёпот, взгляд. Всё это жило в сердце Корта, переполняя его. Смысл и цель его жизни.
— Два.
Глаза Корта метнулись к Юте. Девушка смотрела на него. Она лишь слегка хмурилась, в остальном её поза казалась спокойной. Только острый взгляд прожигал Корта, как будто Юта пыталась ему что-то сказать.
Изумрудные глаза горят ярче, чем пламя пожара. Каждая чёрточка лица такая знакомая, родная. Сильная, гордая, прекрасная, как никогда. Такая близкая и такая далёкая. Но не смотря ни на что. Моя.