В голове моей звучала симфония, я вела мечом по мату, показывая девице, что мой меч может ранить, а может и убить. Я подходила все ближе, наведя клинок на Ландарию.
— Признаешь себя поверженной? — выдала ритуальную фразу.
— Все мы видели поражение шии Ваю, — вмешалась тетя.
Но соперница упрямо поднялась на ноги, пронзая меня ненавистью, вызывая мой довольный смех.
— Ну давай еще потанцуем.
Смахнула с клинка кровь, бросилась в очередную атаку. Да, я маленькая, поэтому мое преимущество во внезапности, в скорости и умении. Клинки красиво пели, сталкиваясь друг с другом. Чтобы добраться до лица шиянарки, приходилось много прыгать, я парила, как самая настоящая бабочка. Мне было так свободно и легко! И зря она бросила мне вызов, только разозлила. Очередное громкое падение Ландарии привело меня в чувство. Я склонилась над ней, прижимая клинок к ее шее. Как хорошо, что у шиянарок великолепная регенерация, все шрамы заживали на глазах. Это было волнующее зрелище. Можно резать сколько угодно, создавать любой рисунок. Струйка крови потекла по обнаженной шее, и Ландария сглотнула. С ее глаз скатились злые слезы бессилия.
Я улыбалась. Мне безумно нравилось все, что сейчас происходило.
— Хочешь еще посопротивляться? Мне понравилось играть с тобой, Ваю. Ну же, скажи, что не признаешь поражения, дай мне шанс…
Я склонилась к ней еще ближе, практически касаясь губ. Запах ее страха был осязаем, как, впрочем, и упрямства.
— Дай мне шанс убить тебя, — попросила я то, о чем давно мечтала.
Руки задрожали от возбуждения. Я была грани и чувствовала это. И запах крови так будоражил воображение. Она ведь будет захлебываться кровью, которая будет пузыриться на ее губах…
— Дарья Дорош победила! — послышался в отдалении голос тетушки.
— Ну же, Ландария, ты же для этого сюда прилетела, чтобы умереть. Давай, вставай, скажи, что не признаешь поражения. Я так хочу напоить свой меч твоей кровью.
— Все, Даша, все! — Резким рывком Демис просто оторвал меня от Ландарии, которая схватилась за шею, в ужасе глядя на меня.
Я медленно перевела свой взор на Демиса, несшего меня на руках прочь с ринга.
— Ты мне помешал, — предупреждающе прошептала ему. — Как тогда, с бабочкой. Она бы все равно не умерла.
— Умерла бы. Ты ей не крылья хотела оторвать, а голову. А без головы никто не выживет, такие уж законы природы.
— Даже шиянарцы? — чуть расслабившись, усмехнулась я, прекрасно понимая, что Демис прав. Что-то меня повело не туда. Ну убила бы я ее и что дальше? А так эта дурочка еще раз меня вызовет, и вот тогда у меня точно появится шанс убить ее с чистой совестью, а пока пусть живет, набирается храбрости.
— Как думаешь, она сильно испугалась? — спросила я, разглядывая Ландарию. К ней уже подошел доктор, который что-то выспрашивал и обрабатывал раны.
— Даша, — строго позвал меня Демис, заставляя посмотреть в его серьезное лицо без грамма игривости. — Тебя все испугались, — припечатал он меня.
Я оглянулась на сестру и тетушку: те смотрели на меня как на монстра.
— Дашенька, — тоненько позвала тетушка Линда, когда Демис поставил меня на пол перед ней, — я и не знала, что ты так ловко орудуешь мечом.
— Я ведь Дорош, — растерянно напомнила тете кто мой отец.
А чего они от меня ожидали? Не понимаю. Мне подали ножны, я, стряхнув кровь, плавно вогнала клинок, мысленно благодаря его за доставленное удовольствие, и церемонно передала манаукцу, работнику станции.
— Да, Дорош, — покивала тетушка, нервно приглаживая волосы. — Теперь знаю, что тебя лучше не злить.
— Я тоже не знала, что ты мастер меча, — несколько обиженно заявила Лиза, кажется, смотря на меня не с ужасом, а с гордостью. Правда, при этом цеплялась за мужа так, словно я опасна. Столько лет знает меня и такое недоверие — это ранит. Вот честно.
— Я могу и тебя научить. Я не знала, что дядя Вик тебя не обучал.
— Я же девочка, — смущаясь, призналась сестра. — Обучал немного, но не всерьез.
— Это был красивый и зрелищный поединок, — заключила тетушка Линда и все согласились с ней.
Я еще раз осмотрела своих родственников, которые отошли от моего выступления, расслабились. Но теперь Лиза не видела во мне беззащитную младшую сестренку, прекрасно осознавая, что я намного сильнее ее. Но на то мой папа и шиянарец, а ее всего лишь манаукец. Это же очевидно.