В какой момент все остановилось? Когда, причиняя нестерпимую боль, меня отвязали от креста и подхватили на руки? Я не помнила, потерялась в пространстве. Лишь видела, каким презрительным холодом покрылись его глаза, когда он смотрел на меня.
А я вдруг поняла, что он моя самая ужасная ошибка. Он и то, что я позволяла ему делать со мной. Он морально уничтожил меня. Искалечил своим кнутом, превратив во что-то омерзительное, на что даже Он смотреть не мог. Это конец. Конец всему».
Виола всхлипнула, стерла навернувшиеся на глаза слезы и, судорожно вздохнув, подняла глаза на мужа, чтобы с облегчением улыбнуться.
— Все! Готово!
С этими словами она развернула нанотоп к Феликсу, чтобы он оценил заключительную сцену истории «Темные фантазии». Сколько нервов, сколько эмоций, сколько жарких споров она вызвала во время написания. И вот последняя сцена, последний листок чужой жизни. Той, которую Виола никому бы не пожелала. Героиня всю жизнь страдала от одиночества, непонимания и унижения. Она сама себя не любила, и позволяла другим втаптывать себя в грязь.
— Я так понимаю, ты поставила точку в любви девушке к боли? — приподнял белые брови Феликс.
Словно это не он весь процесс создания истории только и твердил, чтобы Виолетта не воспевала БДСМ, а показывала и черную сторону такого вида проявления чувств. Все нудил, чтобы Виола не подсаживала неопытных и наивных на подобный вид любви. Он не для всех. Он слишком порочен, черен и имеет много подводных камней. Виола, как могла, выправляла текст так, чтобы не интриговать читателя тайными практиками, а увлекать эмоциональными качелями героини. И вот опять не угодила.
— Да, он сломал ее. Она больше не хочет ничего подобного. Он предал ее доверие.
— Молодец, — неожиданно выдал Феликс и, обойдя журнальный столик, поцеловал жену в губы собственническим поцелуем. — Моя девочка.
— Можно загружать? — облизнувшись и переведя сбившееся дыхание, уточнила Виола, так как сама была не до конца уверена в эпилоге.
— Конечно. Я разрешаю, — подсев поближе, дал свое величайшее соизволение шиянарец.
Уж он-то прекрасно знал кучу историй именно с таким вот завершением. To, что раньше пьянило и заводило с пол-оборота, становилось ужасным, и требовалось много времени, чтобы вычеркнуть из памяти любое упоминание о, казалось бы, позоре. Забыть так крепко, чтобы даже во сне подсознание не смогло всколыхнуть.
Розовый ноготок нажал на клавишу, и финал истории отправился на просторы галасети. А через час, когда Эйлонские собрались поужинать, позвонил Алиас Тамино, чтобы лично поблагодарить Виолу за удивительную историю.
— Конец просто бесподобен. Я сам когда-то чуть не совершил подобную ошибку. — Взгляд альбиноса на голограмме чуть подернулся дымкой воспоминаний, не самых приятных, судя по тому, как дрогнули губы Тамино в зверином оскале. — Я думал, что знаю как лучше. Не слушал Кейт, боялся потерять. Давил на нее, давил. Она чуть не сошла с ума от моего напора. Но в один прекрасный момент в голове что-то щелкнуло, и в глазах прояснилось. Я осознал вдруг, что чуть не потерял ее доверие, ее саму. Так что надо слушать своего партнера. Мало просто любить его, надо именно слушать и слышать. Спасибо, Виола, за прекрасный пример того, как порой бывают глупы мужчины.
Ялайш
Полукровка скользил в тени коридора, скрываясь от манаукцев, преследовавших его от самого клуба «Алый бархат». Но Ялайш не был бы Ялайшем, если бы позволил себя так легко отловить. Он умел превращаться в невидимку, когда от этого зависела его жизнь, и именно сейчас был такой случай.
Хотелось бы ему стать таким же сильным, как модифицированные. Хотел бы он иметь такую же власть, чтобы легко вершить чужие судьбы. Хотел бы он научиться контролировать свой организм, чтобы не сводить с ума землянок и даже унжирок. И вот теперь его хотят растерзать ревнивые манаукцы. Хотят на куски разорвать за то, что свел с ума трех стриптизерш, что задались целью соблазнить его, не удостоив внимания остальных парней. И чего они все на него взъелись? Он же прямым текстом сказал, что эти дамы ему не нужны. Забрали бы себе и дело с концом, но, похоже, сейчас без конца окажется он сам.