В июле 1943 года 2-я армия вермахта состояла всего из двух корпусов: 7-го и 13-го. Казалось бы, невелика сила. Однако, по данным советской разведки, оба корпуса недавно прошли переформирование, возможно, получили пополнение в виде живой силы, техники и новейшего вооружения. Иначе вряд ли немецкое командование доверило бы этому соединению оборону самого ответственного участка на дугообразной линии фронта, протянувшейся от Малоархангельска до Волчанска.
Так или иначе, но все эти предположения перед началом масштабного наступления требовалось опровергнуть либо подтвердить. По этой причине минувшей ночью по тревоге была поднята рота разведчиков. Василькову поставили задачу, дали сорок минут на формирование группы, завтрак, сборы и отправили за линию фронта добывать языка.
– Точно дорога. Видать, совсем свежая, – медленно отодвинув ветку куста, прошептал Курочкин.
- Недавно расчистили, – согласился командир. – Часть стволов попилили, а кустарник пригладили танками. Видишь ближе к краю следы гусеничных траков?
Так и было. Широкую рокаду немцы делать не стали, дабы не светить ее перед нашими самолетами-разведчиками. Убрали только мешавшие деревья, остальные не тронули, чтоб не размыкать густые кроны. Сваленные стволы распилили на двухметровые чурбаки и растащили по разные стороны, обозначив ими границы проезжей части. В грунте и свежих опилках уже обозначилась колея от автомобильных и мотоциклетных колес.
Поколдовав над картой, Александр Васильков хотел было приказать двигаться дальше, да тут заметил, как тяжело дышит Курочкин.
– Устал? – спросил он.
– Ерунда, – ответил тот и поморщился. – Мне бы еще пяток минут отдышаться, и можно спокойно топать дальше.
Лидеру, идущему впереди, всегда приходится тяжелее, чем бойцам из общей группы. Зрение и слух напряжены до предела, каждая мышца работает на то, чтобы передвижение оставалось бесшумным и незаметным, внимание на все триста шестьдесят градусов. Другие что, им полегче. Человек, идущий вторым, следит за лидером, замыкающий поглядывает назад, остальные секут по сторонам и двигаются общим гуртом.
Васильков тяжело вздохнул и опять вспомнил про друга Ивана. Как же порой не хватало Старцева, валявшегося сейчас по госпитальным палатам! Не повезло Ваньке. Да еще как! Ногу осколками мины разворотило так, что врачи наверняка ее отнимут.
Командир провел ладонью по лицу, отогнал невеселые воспоминания и распорядился:
– Дуй к основной группе. Я подменю тебя на полчаса.
– Понял, – сказал Курочкин и осведомился: – Куда двинем? Влево или вправо?
– Влево, на юг. Не приближаясь к рокаде. Думаю, то, к чему она проложена, находится именно там.
Дорога привела разведчиков к неглубокому овражку, на дне которого был разбит лагерь. Десяток армейских палаток различной вместимости, полевая кухня, пара землянок и беспрестанно урчащий дизель-генератор. Грунтовка обрывалась на стоянке, обустроенной перед лагерем. Здесь находились несколько мотоциклов, два легковых автомобиля и грузовичок, видимо, подъехавший сюда совсем недавно. Нижние чины вытаскивали из кузова мешки, коробки, ящики. Возле автомобилей и у двух центральных больших палаток прохаживались часовые. Рядом с кухней суетился повар.
Овражек настолько зарос высокими деревьями и кустарником, что все это хозяйство, утопающее в густой тени, не заметил бы ни один пилот самолета-разведчика. Да что там пилот! Даже глазастый и умудренный опытом Васильков увидел лагерь, только подобравшись к нему едва ли не вплотную. Для пущей надежности немцы натянули поверх брезентовых жилищ камуфляжные сетки, а к периметру лагеря притащили огромные кусты, срубленные где-то поодаль.
– Серьезно замаскировались, – вполголоса проворчал Курочкин.
Командир молча кивнул.
– Только я, значится, одного не пойму, Александр Иванович, – продолжал сержант. – Чего же патруль-то по лесу не рыщет? Не похоже на осторожную немчуру. Как думаете?
– Зачем им здесь патруль? Они уверены в своей безопасности, – проговорил Васильков.
– А сколько мы отмахали от линии фронта?
– Километров двенадцать.
– Тогда понятно. Некого им тут опасаться.
Несколько часов назад, перед тем как войти в этот лес, разведчики засекли на его южной опушке немецкие танки. После подсчета вылезла круглая циферка – тридцать пять штук. Целый батальон! Вдоль северной опушки разместилась другая техника: грузовики, дивизион легких артиллерийских орудий. Там же маячила и пехота в количестве никак не менее двух батальонов. Скопление войск плюс скрытность, с которой был обустроен штаб, и впрямь придавали немецкому командованию уверенность в абсолютной безопасности.