Чтобы закрыть док, создать избыточное давление и вывести из челнока пассажиров, понадобилось полчаса. Пассажиров первого класса члены вечно услужливого экипажа «Звезды» провожали до кают. Менее удачливых встречал один из дроидов-стюартов, который указывал им путь к небольшим, но уютным каютам.
Благодаря щедрости и политической смекалке семьи Хадж, Кайлу и ещё нескольким военным продали билеты ниже установленного тарифа – хитрый реверанс в сторону имперских офицеров. Каждый сам тащил свой багаж по бесконечному лабиринту вестибюлей, коридоров, проходов к палубе со странным названием «Звёздная», где в каютах не было иллюминаторов, а машинное отделение располагалось прямо за переборкой.
У Кайла была крошечная одноместная каюта, которая после четырёх лет в общежитии казалась просто дворцом. Менее часа ушло на то, чтобы принять душ, распаковать вещи и проверить терминал. Ознакомившись со схемами палуб, Кайл решил, что для таких бедняков, как он, как раз предназначена «Наблюдательная» палуба. В отличие от большинства ресторанов и клубов она была бесплатной и, если верить постоянно обновляемой информации, оттуда открывался исключительный вид на Дорлон-2.
Выйдя и каюты и заперев её, Кайл чуть не столкнулся с каким-то военным матросом. Отдав друг другу честь и кивнув, они пошли каждый своей дорогой. Офицерам не пристало панибратствовать с рядовым составом, во всяком случае, при всех – правила знали оба.
Со «Звёздной» на «Наблюдательную» палубу пришлось долго пробираться по узким проходам, переполненным лифтам и эскалаторам. Кайла это не раздражало. Его любимым времяпровождением было наблюдать за представителями других рас, а здесь их было пруд пруди, особенно девушек. Проведя четыре года в преимущественно мужском окружении, Кайл был просто заворожён ими. Он не отдавал себе отчёта, насколько забылся, но тут близняшки, которых он пожирал томным взглядом, ткнули в него пальцем, захихикали и что-то сказали своей матери. Та нахмурилась, он споткнулся, а девчонки засмеялись.
Кайл густо покраснел и поспешил скрыться в смотровом зале. Поскольку тут везде были стоящие, сидящие, склонившиеся и даже сидящие на корточках существа, в толпе было легко затеряться.
Хотя разные расы имели разные предпочтения, способности и манеры, Кайл отметил, что все, у кого были хоть какие-то органы зрения, с удовольствием рассматривали планеты. Не имело значения, чьи это планеты. Как камушки на берегу моря, каждая была по-своему прекрасна.
Созерцание чего-то большого и величественного стирает различия между расами и странным образом сплачивает зрителей. Так было и сейчас. Кто-то тихо беседовал, но подавляющее большинство молчало, сосредоточившись на том, что лежало по ту сторону транспаристального пузыря.
Кайл видел огромный шар, поверхность которого была тёмной там, где вулканы изрыгали пепел и лаву, а в других местах – светлой, жёлтой и покрытой пылью, похожей на сахар, где в почве преобладали сернистые соединения. Представители других рас, которые всё видели в чёрно-белых тонах, или те, кто мог различать инфракрасные лучи, видели другие, но не менее завораживающие картины.
Кайл поморщился при звуке слишком знакомого голоса за спиной.
– Внешняк? Не знал, что ты тоже летишь на «Звезде», мог бы тебя подбросить. Я же на семейной яхте, сам понимаешь. Внизу стоит.
– Натан, – Кайл вымученно улыбнулся. – Какой приятный сюрприз. Успел опохмелиться?
Донар, перебравший на выпускном вечере и заблевавший своему другу весь спидер, оглянулся по сторонам. Его мать не одобряла выпивку, и Донару не хотелось выслушивать очередную лекцию на эту тему.
– Давно, внешняк, давно уже. Пошли, хватит пялиться на эти звёздочки, пора тебе познакомиться с моими родителями. Да, как насчёт обеда? Мой старик обожает хорошенько подкрепиться, и мы можем к нему присоединиться.
Если не считать Мика Одома и его семьи, Кайл первый раз принимал подобное приглашение. Понимая, что внешняк и житель внутреннего круга Империи не могут быть на короткой ноге, он был невольно польщён. К тому же, Натан уже тащил его сквозь толпу, на горизонте маячили родители, и отказываться было поздно. Натан говорил гнусаво, но громко и легко перекрикивал шум:
– Мама, отец, смотрите, на кого я наткнулся. Разрешите представить вам Кайла Катарна – того самого курсанта, награждённого медалью.
Достопочтенная мадам Донар была привлекательной, хоть и несколько худощавой женщиной. Отец Натана, Дол Донар II, губернатор Дерры-4, был совсем другим. Внушительного вида мужчина, столь же дородный, сколь стройна его жена, с глазами, похожими на сдвоенные турболазеры, и двойным подбородком, он одевался в отражающие свет и спадавшие широкими складками одежды, чтобы скрыть свой вес. Он глянул на Кайла, как энтомолог на нового жука. Каждое его слово (он говорил в нос, как и сын) походило на удар кулаком:
– Говоришь, его наградили? Когда? За что?
Натан, уже привыкший к манерам отца, торопливо объяснил:
– На выпускной церемонии – за доблесть, проявленную на повстанческом астероиде.
Губернатор протянул Кайлу мускулистую руку, и тот заметил на мизинце кольцо с сияющим роловским камнем.
– Ну, конечно. И как я забыл? Поздравляю, сынок. Такой медалью нужно гордиться.
– Как и тем, что ваш сын командовал парадом на выпускной церемонии, – напомнил в ответ Кайл. – Если бы не его зоркий глаз, я бы не стоял сейчас рядом с вами.
Губернатор улыбнулся и положил Натану руку на плечо.
– Это было нечто потрясающее, говорю вам! Вы, парни, неплохо выступили. Только мать перепугалась.
Натан, который из кожи лез вон, чтобы заслужить уважение отца, покраснел от удовольствия и далее весь обед трещал без остановки. «Туманный зал» был одним из самых дорогих ресторанов на лайнере. Кайл, который мог целую неделю питаться тем, что губернатор Донар поглотил в один присест, ограничился лишь овощным салатом, свежевыпеченным хлебом, тушёным раньипом и (он не смог отказать себе в удовольствии) тарелкой засахаренных насекомых. Это было любимое блюдо кубазов, и шеф-кондитер лично подал его на стол. Едва Кайл проглотил последний кисло-сладкий кусочек, как губернатор Донар повернулся к нему:
– Ну, сынок, расскажи нам о своей семье. Каким бизнесом они занимаются?
Натан нахмурился и с искренним сочувствием посмотрел на Кайла. Тот заставил себя глянуть губернатору в глаза.
– Отец был мастером-техником. Его убили повстанцы.
Кайл боялся, что после такого явного признания своего низкого положения в обществе губернатор выкажет к нему презрение, но тот искренне возмутился:
– Говоришь, повстанцы? Да чтоб их всех разнесло! Сифаки проклятые!
Мадам Донар, которая осознавала, что среди присутствующих в ресторане могут быть повстанцы или сочувствующие им, погладила мужа по руке.
– Потише, Дол. Не забывай, где мы.
– А мне плевать! – прогремел Донар, не обращая внимания, что на его голос многие обернулись. – Я всегда говорил и сейчас скажу: хороший повстанец – мёртвый повстанец! Попомни мои слова, сынок, у Императора всегда припасена пара сюрпризов для этого так называемого Альянса. Твой отец будет отомщён.
По уверенности, звучавшей в словах губернатора, Кайл понял, что тот знал, о чём говорит. Что бы это ни было, оно должно быть воистину ужасающим, чтобы подавить тот фанатизм, с которым он столкнулся на астероиде АХ-456. Он уже хотел произнести это вслух, как увидел хорошо одетого господина, который подошёл к их столу, поклонился мадам Донар и обратился к её мужу.
– Мадам Донар, господин губернатор, разрешите представиться. Меня зовут Калриссиан, Ландо Калриссиан. Слышал, вы любите сабакк.
Мадам Донар, чей обед состоял из нескольких листьев с ягодами, нахмурилась и поспешила поймать взгляд губернатора. Но было уже поздно. У того загорелись глаза, а в голосе прорезалось возбуждение:
– Сабакк говорите? Ландо Калриссиан? Приятно познакомиться, господин Калриссиан. Разрешите представить вам мою жену Риссу, сына Натана и его друга Кайла Катарна. Я с удовольствием присоединюсь к вам и вашим друзьям, так как это игра для настоящих друзей, хотя и играю неважно.