К той минуте Дерисса уже вплотную подошла к собравшейся у перекрёстка взбудораженной толпе, и теперь вместе с остальными наблюдала как его палочка беспрерывно исторгала в тёмное вечернее небо целый хоровод магических огоньков и такое количество мерцающих красок всех оттенков и цветов, которое простая крестьянская женщина из глубинки даже и во сне никогда не видела. Но, как оказалось, это было только начало.
Несколько мгновений спустя в образовавшейся в небе рамке зажёгся полупрозрачный голубой свет, и перед глазами деревенских вспыхнула ожившая картинка со звуком и голосами, показывающая движение удивительного магического шара, парящего в воздухе на белоснежных крыльях, к низу которого был приделан огромный ковчег, откуда богато одетые люди в высоких чёрных шляпах сбрасывали вниз блестящие разноцветные бумажки и коробки с бантами, а те медленно опускались к земле на раздувавшихся от ветра широких кусках ткани, планируя сверху на города и деревни — и всё это действо то приближалось, то отдалялось, то вдруг при помощи какого-то удивительного способа показывалось с совершенно разных сторон.
— Смотри, смотри: сейчас они в обморок начнут падать от этого рекламного «вещания»! Легрим мне сказал, что уже видел такое в соседней деревне, — негромко поддразнил тем временем Симонс одного из стоявших рядом с ним у кареты коллег по работе.
— Да ну? Серьёзно? — недоверчиво хихикнул тот и уже приготовился вложить в свою палочку «вещательный» кристалл, чтобы и самому «запечатлеть» такого рода сцену, однако ничего подобного не произошло.
Вместо этого народ просто продолжал заворожёно смотреть в небо, ловя глазами каждый контур и каждое новое движение фигур на невиданном ими ранее магическом поле, размер которого заслонял собой чуть ли не треть небосвода, попутно реагируя на воспроизводимые вместе с картинкой радостные голоса, обещавшие им счастье и богатство, отчего у многих деревенских жителей по лицу тоже пробегали заметные улыбки — и, поддаваясь всеобщему настроению, практически все присутствующие начинали проникаться какой-то безмятежной отрешённостью.
Пробираясь сквозь плотно сгрудившуюся у самой трибуны толпу, Дерисса тоже слышала эти голоса, и, поминутно заглядываясь на мелькавшую в небе картинку, она вскоре стала более спокойной, даже вялой, а затем и вовсе начала забывать, зачем сюда пришла. Казалось, будто голоса манили её, уводя за собой своими громкими восклицаниями, в которых, в сущности, не было ничего красивого, но то, с какой интонацией они произносились и какого надрыва достигали отдельные фразы, просто выбивало из головы крестьянки любые попытки мыслить, ведь они, голоса эти, обращались напрямую к её желаниям или упорно создавали их, если таковых не водилось в её голове ранее.
— Не упустите свой шанс стать первым членом нашей дружной команды в вашем поселении, и тогда вам откроются удивительные возможности мира привилегий «ЖМ», позволяющие вам покупать любые наши товары за счёт кредитов… — продолжали вещать над ней непомерно радостные трели выстроенных в правильной интонации фраз, пока Дерисса всё увлечённее наблюдала за тем, как изображённый магической картинкой на «вещательном» экране неброско одетый человек, представляющий собою крестьянина, неторопливо слонялся по просторным залам какого-то огромного склада с большим количеством товарных полок, а уже через полминуты его образ буквально преображался, охваченный звёздным мерцанием, и в мгновение ока этот человек превращался в статно одетого городского вельможу в узких брюках под цвет своих новеньких отлакированных туфель и размахивающего своей высокой цилиндрической шляпой из стороны в сторону.
Не замечая того, что всё прошедшее время её муж, как оказалось, стоял в какой-то паре метров от неё, крестьянка провела так у трибуны почти весь вечер, ловя глазами очередные ожившие картинки. А когда выступление заезжих представителей загадочного городского СМУ закончилось, то чуть ли не по команде из толпы выбрался деревенский голова и тут же расписался от своего имени в каких-то предложенных ему бумагах, после чего с довольным видом получил на руки ничем не примечательные маленькие отрывные листочки, названные выступавшим перед ними человеком первыми «об-лиг-яци-ими», полученными на их поселение.
И только когда толпа стала потихоньку расходиться, а приехавшие в самоходной карете люди принялись ловко разбирать и поднимать в воздух с помощью магии свою трибуну и прикреплённые к ней украшения, ставя их на крышу своего новомодного средства передвижения, Дерисса наконец увидела рядом с собой лицо обомлевшего от всего испытанного за вечер мужа, после чего они оба отправились по дороге обратно домой, перебивая друг друга непрекращающимися фразами и делясь спонтанными впечатлениями от увиденного… напрочь забыв о том, что должны были поругаться вначале из-за своевольного поведения Пагера, а дома к тому же их порядком заждались к ужину. И благо, что ответственная мать Дериссы давно успела разделить его со своими внуками и внучками, после того как тщетно прокараулила обоих своих безалаберных детей целых полчаса, стоя у печки и отмахиваясь от настырной ребятни, словно от мух.