– Да обратно к Дожевым ребятам его в контору! – отозвался какой-то мужик, которого тут же поддержали и остальные.
– Не знаю, чего они хотели, но без магии нам всем снова пришлось бы туго…– осторожно проговорил стоявший рядом с головой Васно, обращаясь к своей жене.
– Ага, – подтвердила та, – пусть зерна и мало нам самим остаётся, но зато немножко деньжат можно поднакопить, и скотину теперь в хлеву кормить и доить легче, на свету-то. А что ремонт такой дорогой стал, так это везде, наверно, сейчас так…
Нахмурившись, голова медленно отошёл от них в сторону и потёр свою шершавую щёку. Ещё никогда в жизни ему не приходилось сталкиваться с такими непонятными подарками, ставящими под сомнение всех и вся из его родных предместий и кидающих тень на их общее сосуществование с городом.
– Ну вот что! – снова крикнул он в толпу, прекращая бесполезные споры. – Слухайте меня! Не место этому зерну в наших предместьях! А потому: Васно, Ягенс и ты, Сивый, берите наших последних лошадей и тащите отсюда это зерно обратно к правитственному зданию в город! Наше оно, не наше – хрен с ним! Уж лучше так, чем потом иметь дела с магусами!
–Чего?
– Как же это? – возмутился кто-то из толпы, но тут же был задавлен остальными голосами своих соплеменников.
– Правильно! Верно.
– Верно, Сагрен!
«Так оно будет лучше…» – горестно подумал про себя голова, в последний раз оглядев телеги у своего дома. И помянув сколько труда стоит человеку собрать хотя бы десятую часть этого урожая своими собственными руками, добавил:
– И только попробуйте мне по дороге уронить или стащить хотя бы один мешок! Я вам уши-то тогда понадеру!
Глава 3
Язык и золото – вот наш кинжал и яд.
Появившееся из-за полей долгожданное утро выдалось на сей раз для Гортера воистину ненастным. Бредя сквозь отступавшие от его сапог кудри холодного тумана, он будто проваливался в сон, и лишь ощущение твёрдой земли под ногами не давало ему сбиться с ритма своих собственных шагов. В глазах у следопыта мелькали уже знакомые блики, говорившие о том, что он в очередной раз превысил свой «порог ясности», составлявший для него две бессонные ночи подряд. И повинуясь возникшим инстинктам, он очень чётко ощущал все связанные с этим недостатки.
Во-первых, начиная с этого утра, Гортер, как это обычно бывало, больше не мог пользоваться луком, так как не мог правильно и вовремя сфокусироваться на цели. А во-вторых, он очень сильно терял в сноровке и скорости, и это прямиком подставляло его шею под чужой удар, если грядущие дела доведут его до потасовки. К счастью, случайное вмешательство следопыта в тайную жизнь города пару часов назад привело к тому, что он разжился какими-то очередными особыми бумагами, позволявшими, по словам его новых «друзей», беспрепятственно входить и выходить за пределы городских ворот, даже не представляясь стражнику. Но не очень-то доверяя их словам, Гортер решил всё же прикрыть часть своей амуниции, накинув себе на плечи большой коричневый плащ, который он нашёл на выходе из рудника лежавшим поверх одной из телег с зерном.
В таком виде он и отправился в город, свернув через просёлочные дороги к полям, после того как всё зерно оказалось снова погружено на телеги и под его непосредственным надзором доставлено обратно в предместья, а лошади и их нерадивые хозяева отпущены затем на все четыре стороны. Возможно, такое решение было и не самым удачным для того, кто хотел скрыться от чужих глаз, но спустя столько дней слежки и охоты следопыт отлично понимал, что теперь он уже не сможет оградить себя от висевших у него на хвосте королевских ищеек. И единственным способом для него не упустить свою собственную цель являлся лишь постоянный марафон, переходящий от случая к случаю, от подсказки к подсказке, в конце которого его ждала либо победа, либо…
– Что это за печать такая…– буркнул стражник раннему путешественнику, одетому в грязные лохмотья и застывшему прямо перед его будкой с мертвецки утомлённым видом. – А-а, от главы что ли… Ну, проходите, проходите тогда.
Поправив за лямку свой рюкзак, Гортер молча прошёл вперёд, делая вид, что не замечает, как подозрительно осмотрел его стражник со спины, увидав его странный лук и выпиравшие из-под плаща элементы доспеха, прежде чем отвести свой взгляд в сторону. «Чёртовы городские за своими каменными стенами…» – тихо бранился шёпотом следопыт, пока проходил за столь ненавистные ему границы ворот, появившись на парадной площади города словно приведение, окутанное парами утреннего тумана. И тут же исчезнув, устремившись куда-то в сторону, под своды ближайших домов и дворов, стоящих у стены. Этому фокусу Гортера научили его недавние приключения в Кальстерге, оказавшиеся довольно тяжким испытанием для его духа, но в то же время и весьма поучительным для его разума. А тем немногим, кто заставал его на улицах города в этот ранний для городских жителей час, могло показаться, что то был всего лишь обычный посыльный или разносчик, заглянувший в их края по своим делам. Однако даже самому Гортеру было неизвестно, куда же теперь вели его ноги, пытаясь укрыть следопыта от любопытных глаз прохожих и зазевавшихся возничих, сидящих на козлах своих карет.