Робин чувствовала прикосновение своей духовной матери, но оно было едва заметным; девушка ощущала, что пропасть между ней и ее божеством все увеличивается, но не знала, что нужно сделать, чтоб этой пропасти не стало.
– Богиня, Мать-Земля, помоги мне! – шептала Робин, но ничего не слышала в ответ. Источник ее веры и силы иссякал, и друида никак не могла помешать этому. Робин уже почти не слышала Богини, но вдруг с изумлением ощутила, что сама становится могущественнее, словно в нее вливается волшебство Матери-Земли. За несколько дней морского путешествия Робин хорошо отдохнула и окрепла, ее мысли стали более ясными и четкими. Теперь часто по ночам она не могла заснуть, но когда ее все-таки посещали сны, ни в одном из них она не могла найти никакого, даже самого слабого намека на присутствие Богини.
Робин ни на минуту не забывала, что ей единственной из всех друидов Гвиннета удалось спастись. Все остальные остались стоять, заключенные в камень, в Долине Мурлок. Робин очень боялась, что не сумеет выполнить свой долг.
Впрочем, у нее не было выбора – она должна была попытаться помочь Богине.
Жирный священник пригладил грязные растрепанные волосы. Вот уже несколько дней он бродил по окрестностям; его путешествие подходило к концу, и он с нетерпением ждал этого момента.
Хобарт уже отлично знал всю Долину Мурлок. В прежнем святилище Богини царила смерть. Долина стала своего рода памятником Богу, внушающему ужас.
Хобарту даже удалось исследовать северную часть Гвиннета, расположенную за Долиной и принадлежащую северянам, которые когда-то отняли эти земли у ффолков и выстроили здесь несколько деревушек и небольшой город: впрочем, никакого королевства тут не было, эти люди жили сами по себе. Они заинтересовали Баала, и священник постарался разузнать о них как можно больше.
На юге Гвиннета, занимая почти половину острова, располагалось королевство Корвелл. Здесь священнику побывать не удалось, но его это нисколько не расстроило: слугам Баала Корвелл был хорошо известен.
Теперь Хобарт возвращался к Темному Источнику с прекрасными новостями для своего господина. Долина быстро умирала, и куда бы Хобарт ни бросал взгляд – всюду его глазам представала одна и та же картина: разложение и смерть, голые высохшие деревья, да грязные вонючие болота.
Источник окружала пустыня. Зомби, возрожденные Хобартом к жизни, исчезли – священник приказал им броситься в Источник. Именно это и уничтожило главную святыню друидов. И скверна продолжала распространяться по Долине Мурлок, захватывая все большие и большие участки леса. Баал будет доволен – в этом Хобарт был совершенно уверен. Приближаясь к Темному Источнику, он почувствовал чье-то присутствие. Что-то изменилось – не земля и не воздух, но Хобарт уловил какие-то перемены; пока его здесь не было, появилось нечто новое. Впереди он увидел Источник, в черной гладкой поверхности которого слабо отражались силуэты белых статуй.
Темный Источник стал средоточием власти Бога Смерти. Но сейчас Хобарт чувствовал, что здесь не просто ворота в потусторонний мир Баала. На него снизошло озарение – и он упал на колени.
Он ощутил присутствие своего Бога.
Хобарта била дрожь, он сам вряд ли смог бы объяснить, что это – страх или благоговение? Стоя на коленях с закрытыми глазами, он молился.
– О, могущественный Баал, я вручаю тебе свою судьбу… – шептал священник, пытаясь понять, почему же его Бог появился у Темного Источника.
Был ли Баал зол? Или, может быть, наоборот, доволен? Зачем он здесь?
ПОДОЙДИ К ИСТОЧНИКУ.
Хобарт замер на мгновение, почувствовав, что приказ Баала проник ему в самое сердце, а ледяные пальцы вцепились в душу и отпустили ее лишь после того, как перед мысленным взором Хобарта пронеслась вереница каких-то неясных видений, наполнивших все его существо невыразимым ужасом.
Потеряв ощущение реальности, священник встал и медленно направился к Источнику.
ВЕРХОВНАЯ ДРУИДА.
Хобарт мгновенно все понял и остановился около Генны, вернее около статуи, которая когда-то была Генной Мунсингер, хозяйкой Долины Мурлок и Верховной Друидой островов Муншаез. Много раз Хобарт подходил к каменному изваянию и поносил друиду гнусными словами – его раздражало выражение, застывшее у нее на лице: гордая независимая женщина, которую никто не сможет победить. В глазах окаменевшей друиды пылал вызов, и хотя с первого взгляда она походила на добрую бабушку, которая больше всего на свете любит рассказывать внучатам сказки, ее лицо выдавало отважную воительницу…