Цвет купола меняется, цвет становится зелёным, а воздух наполняется ароматом цветов и фруктов. Сам купол плотнеет. Ещё через десять минут, купол искрится. Вниз сыплется искрящаяся пыльца, в воздухе слышен весёлый звон и стрекотание крыльев.
— Хм, — стоя на балконе высокой белоснежной башни хмурится светловолосый человек.
— Дурной знак, Понтифик, — сложив руки в молитвенном жесте шепчет стоящий рядом старец в белых одеждах. — Зло пробуждается.
— Я вижу, — глядя вверх криво улыбается светловолосый. — Такой план, столько лет и вот ты вернулся, Тёмный Император, и всё разрушил. Веками я, подтачивал устои, сводил с ума повелителей, заставлял их истреблять свои народы. И когда я был близок к цели, когда инопланетные паразиты именуемые Каменными Сердцами почти сдохли, ты, Кастиан, соизволил выбраться из могилы. Епископ, в чём я ошибся?
— Ни в чём, ваше Святейшество. Ваш замысел, убрать тёмных тварей их же руками был гениален и не имел изъянов. Просто… Обстоятельства. Случайности.
— Случайности не случайны, — кривится Понтифик, округляет глаза и глядя в принимающее багровый цвет небо выдыхает. — Дракон? Епископ, он дракона оприходовал. Ты смотри что творит пень старый. А это… Это значит что наши дела, только что повернули в совсем плохое русло. Это…
Цвет неба меняется ещё несколько раз. Становится оранжевым, коричневым, светло-зелёным, молочно белым. Заслоняющая небо магия уплотняется, принимая вид тумана сгущается, опускается ниже и вот уже касается шпиля башни. Как вдруг всё замирает, время останавливается. Воздух нагревается, вверх летят листья, камешки, земля, всё мелкое.
— Ах ты… — выдыхает Понтифик.
В этот момент цвета исчезают. Магический туман опускается на землю, небо чернеет. Редкие облака разрастаются в тяжёлые грозовые тучи. Сверкают чудовищные красноватые молнии, Понтифика глушат раскаты грома. С неба буквально обрушивается ливень.
— Понтифик! — упав на колени верещит старец. — Конец всему сущесу! Силы Света, защитите несчастных рабов ваших.
— Прекрати. Ничего ещё не кончилось. Чувствуешь чем пахнет? Это озон. Он бывает только после грозы. А ещё так пахнут древние драконы. Красные молнии, озон… Всё ещё хуже чем я думал. У урода целых два дракона, один из которых древний. Да встань ты!
— Понтифик…
— Заткнись и слушай, Епископ Варлийский. Ситуация крайне сложная. Нам, пока ещё не поздно надо начинать действовать радикально. Отправляйся в Башню Света. Моим Именем открой двери, звоном Скорбного колокола объявляй о возвращении зла. Обычными способами нам не справиться, пора начинать войну Света и Тьмы. Распорядись чтоб собирали войска. После сорокадневного поста и молитв мы начнём. Иди!
Старец кланяясь убегает. Понтифик поправляет мантию, заходит в башню и поклонившись статуям богов и святых уходит в исповедальню. Заходит, садится, завязывает повязкой глаза и возносит молитвы призыва.
Не успевает дочитать, как понимает что в узкой кабинке он не один. Рядом высшее существо и оно…
— Зачем ты вызвал меня, раб? — звенит мелодичный женский голос.
— Госпожа моя, светлая богиня Верса. Беда… Зло пробудилось…
— Ну так иди и уничтожь. Ты уже делал это. Сделаешь ещё раз.
— Госпожа, там драконы.
— Сколько их?! — схватив Понтифика за шею рычит богиня.
— Я почувствовал двоих. Один из них древний. Госпожа, мне нужна помощь. Без лунного серебра нам не уничтожить зло.
— Ничтожество, — вцепившись когтями в лицо Понтифика шипит богиня. — Ты обещал, ты заверял, что все драконы вымерли, а тёмные твари и паразиты скоро сдохнут. Жалкий ничтожный раб, ты обманул меня.
— Я не знал, госпожа. Я…
— Мне плевать на оправдания, раб, — сильнее сжав когти рычит богиня, но когда по лицу начинает течь кровь, начинает гладить лицо Понтифика нежными прохладными пальцами. — Но не плевать на вас, люди. Только из-за того, что я испытываю к вам тёплые чувства, я снова помогу. Лунное серебро, благословения, ангелы мои, всё это у тебя будет. В меньшем количестве, потому что враги на этот раз слабее. Собирай всех верующих, отправляйся в поход и уничтожь зло и мерзких драконов. Благословляю тебя.
Богиня касается пальцами лба Понтифика от чего он вздрагивает. Вытянув ноги мыча бьётся в судорогах, клацая зубами брызжет идущей изо рта пеной. Затихает и блаженно улыбаясь сползает со скамьи.