Камни. Песок. Порыжевшие от дождей указатели. Летающие змеи. Киты. Падающие с неба горящие хеймнады. Куски ржавого золота. Фейерверки. Лужи в траве. Дым костров. Сделка – мой щит от одиночества.
Высокий крепкий воин с отличительным значком начальника караула прохаживался вдоль торговых рядов у самой крепостной стены. Собственно, воин и был начальником караула. Только что в его присутствии дневная смена заступила на дежурство. До полуденной поверки мужчина был свободен, и собирался прикупить что-нибудь для своей молодой жены. Он сунулся туда и сюда, выбирая между браслетом, муфтой для рук и солью для ванн. Внезапно что-то отвлекло его внимание. Впоследствии он точно не мог припомнить, что же такое важное сбило его с пути покупок.
Периферическим зрением он уловил суетливое движение. Мужчина кинулся в сторону и схватил детёныша ящера – мальчишку лет шести, закутанного в какие-то лохмотья.
– Ну-ка! – прикрикнул мужчина. Мальчишка затих, таращась жёлтыми глазищами.
– Кто такой?
Ящерёнок пробормотал что-то на своём языке, хрипло и свистяще.
– Не хочешь по-хорошему – пошли-ка со мной!
– Господин, отпустите! – пропищал мальчишка. – Я папу иду искать!
Мужчина остановился:
– Рассказывай толком.
– Папу. Рагнара. Он ушёл в горы. Он… должен много денег. Вчера приходили солдаты и хотели меня за долги забрать. Но я вырвался и убежал. Папа наверняка уже нашёл много самоцветов. Мы расплатимся с долгами!
– Так. Пока до гор дойдёшь, тебя десять раз поймают – либо бандиты, либо сыщики. Либо звери в лесу задерут. Да и где ты в горах будешь отца искать?
– По запаху! Мы, ящеры, чуем лучше волков…
– Сдурел ты, пацан. Либо с голоду помрёшь, либо на корм мантикорам пойдёшь. Ладно, поступим так…
Мужчина понимал беду паренька. Ящерам и так жилось несладко в королевстве, а уж если была возможность их засудить, то отыгрывались на всю катушку. Суд выносил самые суровые решения. Возможно, если отправить мальчишку с обозом в горную деревню, к какому-нибудь знакомому…
Тут размышления мужчины были прерваны окриком.
– Эй, Обени!
Мимо, в сторону ворот проезжало несколько всадников. В одном мужчина узнал Ратнога, десятника городской стражи. Остальные кутались в плащи сыщиков.
– Эй, Ратног, с возвращением! Удачно съездили?
Всадник придержал лошадь, пропуская остальных вперёд.
– Да, повеселились мы! А ты как? Как жена?
– Благодарю. Сам в порядке. А жене вот подарок присматриваю.
Мальчишка сжался, словно собачка, у ног мужчины. Ратног уже развернул лошадь к воротам.
– Ну, бывай. Смотрю, один подарок ты уже прикупил. Что, решил жене гардероб поменять? – хохотнул десятник. – Ты в эти обноски свинью или собаку замотал? Если свинью, то жди меня к обеду.
Что-то неприятно ворохнулось у мужчины в груди. Молодая жена. Десятник. Торговцы, глазевшие на его разговор с ящерёнком.
– Погоди, – крикнул он в спину Ратногу. – Погоди. Тут такое дело…
– Дров маловато – вот и не поёт, – задумчиво бросил один из палачей.
Посреди утоптанной песчаной поляны на длинной железной виселице раскачивалась клетка. Под клеткой палачи соорудили небольшой костерок. Жар поднимался вверх, нагревая ржавое дно. По другую сторону дна располагался заключённый-смертник, худой, как ивовый прут, сильф. Он цеплялся, словно попугай, за прутья клетки, стараясь не наступать на пол.
– Да пой же, – ласково пробасил второй палач.
– Не могу, – захрипел пленник, – клянусь Арфистом и всеми богами… Не могу уже…
– Врёт, – лаконично высказался первый палач. Чуть поодаль, за столиком с письменным прибором и кипой бумаг сидел их начальник, гном с рыжей окладистой бородой. Гном задумчиво смотрел в небо на проплывающие облака, ковыряя пальцем в носу. Вдруг он обернулся в сторону дороги, проходившей невдалеке и укрытой густыми зарослями барбариса. Сквозь кустарник с криками «Стой, дурья башка!» кто-то ломился. Пред взоры гнома предстали двое. Здоровенный ящер с чёрным мешком за плечами и пожилой мужчина в одежде лесника.
– Господин, – взволнованно начал ящер, приближаясь к столу, – мы слышали крики за кустами.
– Да, добрые люди, всё в порядке. Обычное дело. Казним вора.
– Вора? – переспросил лесник. – Казните через запекание?
– Бард по профессии. Пока он, видите ли, пел, его подельники шмонали карманы в толпе. Брали по чуть-чуть, хитрецы. Потом, если кто недостачу и замечал, думал, что барду подал за песню. Ворьё.