Жёлтый огонь.
– Поэтому я не собираюсь говорить, что я люблю или не люблю. Но вот что я скажу. Энни. Когда я рядом с тобой, всё во мне трепещет. Когда я держу тебя в объятиях, то кажется, что земля переворачивается подо мной. Повстречавшись с тобой, я понял, что долгие годы искал именно тебя. Я буду защищать тебя от любых врагов. Я хочу быть с тобой рядом и не отходить ни на шаг. Я готов терпеть лишения, муки, пытки ради того, чтобы защитить тебя. Я отдам все оставшиеся у меня жизни, лишь бы защитить твою жизнь.
Жёлтый огонь.
Жрица смотрела на Вилсина остекленевшим взглядом.
Когда дамнос-ворт вытащил руку, Энни шагнула и обняла его так сильно, что наросты и шипы его тела больно вдавились в неё.
– Я тебя никогда, никогда не оставлю! Если надо, я буду драться вместе с тобой и умру вместе с тобой. Я – твоя!
Энни враждебно посмотрела на жрицу:
– Пойдём скорее, пока я не убила эту сволочь.
Вместе они вышли на улицу, сели на коней и, распрощавшись с Тиабетом, поскакали к перевалу.
Дорога начала забирать вверх, цокот подкованных копыт стал звонче, дробнее. Тем не менее, горы здесь не превышали километра, и склоны густо заросли акациями, пробковыми деревьями, дубами, магнолиями и эвкалиптами. Насыщенная зелень радовала глаз. Энни ехала молча. Время от времени она порывалась начать разговор, но не находила слов. Её мучило раскаянье. Она не могла смотреть в глаза мужчине.
Внезапно дамнос-ворт натянул поводья и прислушался.
– Крики. Ты слышишь?
– Вроде бы тихо, – неуверенно ответила Энни. – Но твой слух острее.
– Определённо крики о помощи. Вон то дальнее плато над насыпью.
Воин приготовил оружие.
– Осторожнее. Перевал часто служит дорогой контрабандистам. Здесь довольно глухие места в стороне от крупных путей. Будь настороже.
Вдвоём они медленно двинулись в сторону, указанную дамнос-вортом.
– Лежи тут, дружище, – заботливо сказал Криспин. Он моментально обработал и зашил рану, влив в рот Маркуса лечебные снадобья.
– Бывало хуже, – слабо улыбнулся маленький воин. – Догони отродье и избавь от него Ио. Я побуду тут, в тепле и уюте, а ты делай грязную работу. Как я всё устроил, а?!
– Маркус, прости. Я тебя оторвал от семьи и втянул в это.
– Я знаю, – Маркус дружески хлопнул большую шипастую руку. – Тебе просто было одиноко.
– Мы славно повоевали, – Криспин всего на мгновение отвернулся. Его сильный, привычный к боевым крикам голос всего на мгновение дрогнул.
– Да иди уже, – Маркус состроил страшное лицо. – Бодрее, парень, бодрее.
Криспин распрямился и рванулся в лес. Он бежал яростно, практически пробивая просеку, сметая лёгкие ветки и маленькие деревца. От мощи толчков в земле появлялись ямы глубиной в фут.
На вершине перевала его поджидал тёмный волшебник. Высокий, мощный, как и сам дамнос-ворт. За мгновение до того, как Криспин вырвался из густоты леса, от волшебника отскочила гибкая женская фигура тёмной эльфийки и скрылась на узкой тропе, ведущей вдоль обрыва. Криспин одолел последние метры леса и вылетел на просвет. Меч-стекляшка удобно лёг в руку. Здесь, среди голого камня негде было скрыться. Маг наверняка слышал погоню. На пике седловины они сошлись. Маг резко ответил, и два меча врубились лезвиями.
– Брат, – оскалился тёмный маг.
«Поговорю позже с твоим трупом», – подумал Криспин, пытаясь сдерживать гнев, и продолжил атаку. Его меч легко рубил воздух, со звоном отскакивая от ювелирной защиты тёмного мага.
– Ну, же. Брат! Криспин. Поговори со мной, – весело рычал маг. Теперь, рядом с Криспином, он действительно казался его тенью, неправильной, двигающейся не в такт движениям оригинала.
– Это же я, Вилсин. Как там наш отец? А твой дружок-коротышка?
Удар. Раскрут на семьсот двадцать градусов. Растягивается и ноет фасция предплечья. Отыгрыш. Парада. Удар на одиннадцать часов. Меч-стекляшка и чёрный меч из кости морского чудища, твёрже обычной стали. Ударный батман тёмного мага отдаётся в руке Криспина тупой болью.
– Ну, же. Поговорим?
Дыхание Вилсина ровное. Мускулы вздуваются и ходят под кожей, как канаты.
– Мне так это нужно, брат! Кто знал, что городские разгильдяи разыщут именно тебя. Не теряй случай, брат. Сколько лет не видались!
Вилсин смеётся, раздавая хлесткие удары.
– Ты посильнее в рукопашном, так что подпускать тебя ближе я не намерен. Ха!
Мир крутится вокруг с привычной боевой скоростью. Кровь греет руки. Кровь зовёт. Рот полон слюны.
– Я сожру твоё сердце! – ревёт Криспин, не в силах сдержать древнюю ярость вортов.
– Как грубо, – парирует Вилсин. – А будь ты магом, как я, мог бы сделать из меня послушного раба. Наслаждался бы местью всю жизнь, а не один раз.