У пентаграммы прозвучало пять взрывов, и оттуда так же отступали наши, идти к ним я не решился, так как со стороны стоящих вдалеке частей к нам уже бежали солдаты противника. Не знаю почему, но рядом с самими жертвенниками солдаты не размещались, возможно, та энергия, что собиралась в них, поражала обычных людей, ведь не зря орки были закованы в металл, сопротивляющийся магии. Осмотрев себя, понял, что во время боя не заметил, как получил два скользящих удара. Доспехи на груди были смят, а левый наручень сорвало напрочь, хотя повреждений и боли я не чувствовал, возможно, в пылу схватки я сам себя лечил. Вспомнить подробности боя я не смог, всё было как-то урывками. Оба источника у меня пусты, осталось немного живы, буквально крохи, немного магии земли и воды, а вот огня и ветра не осталось совсем. Оказывается, во время сражения умудрился опустошить все резервы, а во время лечения и всю живу.
Ещё раз осмотрев поле сражения, я бросился за уходившим отрядом и, уже когда собирался вбежать в ельник, резко затормозил. Оттуда на меня выпрыгнул здоровый оборотень. Расстояние было очень маленьким, и в сумерках я не смог его разглядеть. Ударом лапы он отбил выставленный на рефлексах клинок, который вырвало из рук, и он улетел в сторону, а здоровая пасть потянулась к горлу. От удара я стал падать на спину и успел подставить левую руку, прикрыв горло. С сильным лязгом пасть сомкнулась на запястье без наручня, и послышался хруст ломаемых костей.
Взревев от боли, я с огромным трудом сумел зажечь огонь на правой руке, напитав её магией, и приложил руку к пасти, пытаясь удержать ту на расстоянии от своего лица. Запах палёной шкуры и злобное рычание. Так мы боролись несколько минут, и я постепенно сдавал, а огонь в руке угасал. Все доступные резервы были пусты, остатки других стихий переработаны в огненную, жива потрачена на блокировку боли. Ещё несколько секунд, и этот волчара перегрызёт мне горло, а выхода из сложившегося положения я не находил.
Внезапно тело волка, придавившее меня к земле, вздрогнуло, выгнулось дугой, и он рухнул на меня, полностью придавив собой.
— Господин, вы живы? — услышал я тонкий голосок девушки.
— Помоги мне, — попросил я своего спасителя. Только сейчас удалось разглядеть девушку, стоящую с моим клинком, с которого капала кровь.
Выбраться из-под туши было ещё той задачей, да и разжать пасть удалось с огромным трудом. В теле была неимоверная слабость, а рука стреляла пульсирующей болью. В нашу сторону уже бежал десяток орков, поэтому задерживаться мы не стали и, сломя голову, побежали вглубь леса, выбирая самые непроходимые дебри, где здоровые орки не смогут пролезть. Бежать было неудобно, руку приходилось прижимать к телу, и каждое движение отзывалось сильнейшей болью, но и это ещё не всё. Руку начало жечь огнём, и нужно что-то предпринимать, ведь превратиться в оборотня я не хотел. На бегу удалось достать несколько щепоток серебряной пыли и насыпать прямо на кровоточащую рану, хотя лучше от этого не стало, а наоборот, жжение стало ещё сильнее. Живы у меня не было, а на бегу, да ещё и с такой сильной болью, собирать её не получалось.