— Ладно. Теперь, Гарри, начни свою историю с момента, когда профессор Снегг оказался без сознания, — предложил Дамблдор.
— А когда он?.. — Гарри мысленно готовился к рассказу.
— Ты ударил его в спину, — с легкой усмешкой сказал Флитвик.
Гарри помолчал немного, прежде чем ответить:
— Мне жаль, сэр, но я сомневаюсь, что профессор Снегг отпустил бы меня. Кажется, он был в восторге от моего отстранения.
— В будущем, Гарри, я бы был очень признателен, если бы ты не оглушал профессоров, но я верю, что мы можем закрыть глаза на ваше действие против Снегга, — суровость в голосе Дамблдора покрывалась его искорками веселья в глазах.
— После того, как я оглушил Снегга, вызвал Анди и Салазара, который смог отыскать человека, что открыл Тайную комнату.
— Кто ее открыл? — с интересом спросил Флитвик.
Гарри положил остатки дневника на стол Дамблдора.
— Боюсь, ты ставишь меня в затруднительное положение, Гарри, — произнес Дамблдор.
— Это все, что осталось от дневника Тома Марволо Реддла, — Гарри пытался определить реакцию собравшихся.
Глаза Дамблдора расширились на мгновение, прежде чем снова сузиться. Директор взял дневник и положил его ближе к себе, начав быстро колдовать.
Флитвик и миссис Грейнджер, казалось, совсем ничего не понимали в словах Гарри и в действиях директора.
Странная реакция была у мистера Малфоя. Гарри не мог не заметить, как опасно сузились его глаза. Правда это быстро исчезло, и Люциус вновь принял вид, что в замешательстве, как Флитвик и миссис Грейнджер.
Дамблдор перестал колдовать палочкой, поднял взгляд от дневника и посмотрел на Гарри.
— Это многое объясняет, — устало произнес Альбус.
— Боюсь, я не понимаю, — сказал Люциус, и Флитвик с миссис Грейнджер кивнули в знак согласия.
— Мало кто знает, что настоящее имя Лорда Волан-де-Морта — это Том Марволо Реддл. Он был старостой школы в 1945 году. Я знал, что он был виновен в открытии Тайной комнаты, когда тот был еще в школе, но тогда он сумел обвинить в преступлении Хагрида. Даже сейчас, когда дневник разрушен, несколько мощных заклинаний все еще сохранились на нем. Те, которые я смог определить, это чары доверия, принуждения и тонкие чары отпечатков. Все они были направлены на то, чтобы добиться его целей, — объяснил Дамблдор.
— Не понимаю, директор. Что они делают? — спросила мисс Грейнджер.
— Филиус, не хочешь поделиться размышлениями? — попросил Дамблдор.
— Чары доверия, принуждения и отпечатков не злые чары, миссис Грейнджер. Чары доверия первоначально были созданы двумя очень близкими друзьями во время войны. Они искали способ обеспечения того, что их переписка друг с другом не будет перехвачена; однако один из экспериментов имел странный побочный эффект. Заклинание не только помогал использовать домашних эльфов, делая переписку частной, но это усилило ощущение доверия между двумя друзьями. Сейчас чары доверия используются между бизнес-партнерами для обеспечения справедливых взаимоотношений. Чары принуждения всегда здесь уже Мерлин знает сколько лет. Создатели использовали настолько мощные чары принуждения на Хогвартсе, чтобы убедиться, что маглы никогда не найдут ее. Заклинание может быть использовано по-разному, но в любом случае оно всегда заставляло кого-либо сделать что-то. Чары отпечатков используются в основном на картинах в волшебном мире. Я уверен, что вы видели говорящие портреты, которые действуют и разговаривают как реальные люди. Они все используют чары запечатления, размещенные на них, чтобы жить довольно долго, — объяснил Флитвик.
— Я не понимаю, почему эти чары плохие? — спросила миссис Грейнджер.
— К сожалению, миссис Грейнджер, не каждый использует их для первоначальных целей. Том Реддл был в состоянии повелевать этими чарами для своих собственных целей.
— Таким образом, эти чары могут быть использованы и для других целей?
— Да. Видите ли, миссис Грейнджер, Том был весьма одаренным студентом. Он скорее всего установил чары делая их неактивными, пока кто-то не начинал писать в дневнике. Однажды кто-то написал в дневнике и чары активизировались, вызывая у писателя чувство безопасности. После активации чар доверия, я думаю появились чары принуждения, вызывая потребность у Гермионы постоянно писать в этот дневник, — важно заметил Дамблдор.
— И что в этом плохого? В смысле, это же просто дневник.
— Вы забываете о чарах запечатления. Том, скорей всего, запечатлел эхо своей личности в этот дневник. Я бы не удивился, узнав, что именно Гермиона и открыла Тайную комнату.
— О чем вы говорите? Гермиона просто сделала то, что сказал ей дневник? — ужаснулась миссис Грейнджер.