*
Послонявшись час по коридору, Том пошел на травологию. Сегодня был практический урок в теплицах: профессор Бири показывал ученикам королевские мухоморы. Дети с восторгом смотрели, как эти забавные создания, разговаривая друг с другом, низко кланялись и снимали шляпки. Том сидел рядом с группой райвенкловок, состоящей из Миранды Литтлтон, Джулии Кэмпбэлл и Салли Купер, которые потихоньку посмеивались над ним. Причем если Миранда вела себя тихо, то Джулия и Салли с лихвой восполняли отсутствие ее энтузиазма, мстя за издевательства Нортона Мальсибера. В любом случае, они настолько достали Тома, что он с трудом сдерживался, чтобы не выхватить палочку. Когда прозвенел звонок, Миранда уронила пергамент, и Риддл впопыхах помог ей его поднять.
— Ой, Том, спасибо, — смущенно заулыбалась девочка. На уроках она всегда одевала большие очки, и ее серые глаза сияли из-под стекол. Эмилия Гринграсс что-то прошептала Мальсиберу с Крэббом, и они прыснули со смеху. Том с ненавистью уставился на неразлучную тройку.
На истории волшебства призрачный профессор Бинс рассказывал о зарождении в седьмом веке Темного сообщества. Большинство слизеринцев дремали, только Том и Друэлла конспектировали лекцию. Из объяснений профессора выходило, что у темных сил есть иерархия. Том, однако, чувствовал, будто призрак не договаривает что-то важное.
— Интересный был урок, грязно… кхмм… Томми, — злобно пробормотал Нортон, при выходе из класса.
— Тебе-то что, Мальси? — презрительно фыркнул Том.
— Повежливее, грязно… — огрызнулся было тот, но осекся.
— Ты, кажется, забыл моих маленьких черных друзей, Мальси? — Том ехидно поднял брови. — Я могу позвать их снова. — Мальсибер с ненавистью посмотрел на него. Том хмыкнул и пошел в Северную башню.
Урок трансфигурации не обещал сюрпризов. После переклички профессор Дамблдор объяснял заклинание «Vera Vertum». Поставив на стол вазу, он мгновенно превратил ее в большую крысу. Эмилия с криком сбросила маленькие лакированные туфли и залезла на парту, опрокинув чернильницу на Сьюзан Пак. Том с презрением посмотрел на обеих. Профессор Дамблдор взмахом палочки очистил одежду Сьюзан и обул Эмилию.
— Успокойтесь, крысы не так страшны, как кажутся, — доверчиво улыбнулся он, точно переполох позабавил его самого. — Превратить вазу в крысу сложно. Сначала, — прищурился профессор, — мы превратим ластик в слизня.
На партах появились серые стирательные резинки. Досчитав до трех, Том взмахнул палочкой и улыбнулся. Толстый слизень важно пополз по его парте, в то время Рэндальф под ехидные смешки Друэллы продолжал махать палочкой. Заметив слизня Тома, Дамблдор довольно кивнул:
— Мистер Риддл уже выполнил задание. Подумать только, всего за пару минут! Тренируемся, тренируемся… — бросил он остальным.
Том посмотрел в окно. Низкое свинцовое небо казалось совершенно зимним. Начал падать первый снег, и беспорядочное кружение снежных хлопьев белой стеной заслонило школьный двор, лишив Тома возможности смотреть на происходящее за окном.
— Профессор… — раздался в тишине голос Сьюзен. — Это правда, что фениксы бессмертны… сэр?
— И да, и нет, мисс Пак, — серая мантия профессора описала полукруг. — Фениксы не умирают сами: они сгорают и возрождаются из пепла, хотя их можно убить. И все-таки, — улыбнулся он, — даже это полубессмертие часто заставляет их страдать.
— Страдать? — удивилась Друэлла. Профессор взмахом палочки зажег свечи.
— Таким юным умам, как ваши, это трудно понять, — вздохнул Дамблдор. — Но, поверьте, смерть не самое страшное, что может произойти с нами.
Том вздрогнул. Перед глазами встало видение приютского зала с цветами и закрытыми черным крепом люстрами. Лесли лежала в гробу, и ее личико с заостренным носом казалось восковым. Том вспомнил, как двигались ее пальчики, рисуя круги на открытках, как легко она подпрыгивала при выходе из класса.
— Разве что-то может быть хуже смерти, сэр? — задумчиво спросил Том, глядя на порхание снежинок.
— Вы ошибаетесь, Том, — Профессор смерил его внимательным взглядом. — Существуют формы жизни, которые, поверьте, просто ужасны.
— Но ведь все-таки жизни, профессор? — спросил Риддл. Сзади послышались смешки Нортона и Эмилии. Том, однако, был слишком взволнован, чтобы обратить на них внимание.
— Не каждая форма жизни достойна продолжения, Том. — Дамблдор говорил спокойно, но его голос приобрел оттенок стали. Веселые искорки исчезли из глаз, и он пристально, с недоверием смотрел на ученика. — Надеюсь, вы понимаете, что смерть лучше некоторых поступков?
— Да… — Том поежился под строгим взором Дамблдора. Во взгляде профессора было что-то такое, отчего ему хотелось бежать в подземелья.
— Я рад, — кивнул Дамблдор, буравя мальчика взглядом. Он говорил спокойно, но Том предпочел, чтобы профессор кричал. — Обдумайте на досуге это, мистер Риддл. Пока Вы не поймете, что смерть — не самое страшное в жизни, Вы, боюсь, не сможете стать хорошим волшебником.
Урок закончился, и Дамблдор, взяв вазу, направился к выходу. Том не смотрел на него. Он выскочил в вестибюль и уселся на мраморные ступени, все еще тяжело дыша. Только что его лицо пылало, а теперь побледнело, и глаза стали как бирюзовые блюдца. Почему профессор трансфигурации всегда говорил ему что-то обидное? У горла стоял солоноватый ком, и Том с силой сжимал кулаки.
Прошло полчаса прежде, чем он встал, поднялся по лестнице и подошел к окну. Снегопад усилился, превращаясь в мокрую метель. Редкая разноцветная листва удивительно смотрелась под липким снежным покрывалом. Том посмотрел на бесконечные тучи и вздрогнул: небо было таким же, как в тот день, когда они стояли у подоконника вместе с Лесли.
*
За обедом Том пребывал в плохом настроении. Друэлла, Сьюзен и Рэндальф обсуждали поражение «Пушек Педдл» и, казалось, забыли о нем. Есть не хотелось, и Том с волнением взял газету. В «Пророке» рассказывалось о Рейхе Гриндевальда. «Высшие неизвестные» создали в Германии и Австрии специальные лагеря, где проводили обряды темной магии. В одних маглам уродовали руки и ноги, в других — выкачивали кровь для зелий. Ослабевших маглов травили газами и затем сжигали в крематориях. Том вспомнил слова Серой Дамы и почувствовал, как к сердцу подкрадывается страх.
Урок зельеварения прошел весело. Профессор Слагхорн, улыбаясь, рассказывал ученикам, как сварить веселящее зелье. Том давно знал рецепт, и через полчаса желтое зелье искрилось в его котле. Зато гриффиндорцы на этот раз взяли реванш за издевки Эмилии Гринграсс: окунув перчатку в котел, Линн Пнетти брызнула в Сьюзен Пак. Рука девочки покрылась пятнами, и Слагхорн, под хохот гриффиндорцев, снял с их колледжа десять балов. Едва прозвенел звонок, как Том помчался в Зал Славы.
— Том, ты здесь! — услышал он звонкий голос при входе.
— Я… — Том посмотрел вверх, ожидая увидеть Серую Даму, и тут же поморщился: в зал ворвалась Араминта. Девочка, видимо, долго бежала, и ее темно-синий бант забавно съехал в сторону. — Что-то случилось, Бэрк? — снисходительно спросил он.
— Том, идем на улицу… — Девочка схватила край его мантии. — Все наши уже там! Ты посмотри, что творится! — Она указала на окно и подпрыгнула от удовольствия. Том никогда не думал, что снегопад может приносить такую радость. Непонятно почему ему захотелось выйти на улицу вместе со всеми.
— Ладно… Я сейчас… — улыбнулся Том и вприпрыжку помчался за плащом.
Вокруг школы творилось невообразимое. Ученики с первого по шестой курс набирали полные горсти снега, лепили снежки и швырялись ими друг в друга. Многие вывалялись в снегу с головы до ног, раскрасневшись и раззадорившись. Том нисколько не удивился, увидев, что профессора Слагхорн, Дамблдор и Бири тоже увлечены этой шумной потасовкой, но он был поражён, когда увидел, что невозмутимый и сдержанный профессор Раджан бросается снежками не хуже любого ученика. Том и не заметил, как снежный шар ударил по плечу. Он фыркнул и обернулся. Дженни Сполдинг и Линн Пинетти запустили в него снежок.