-Так нужно, так будет легче... – Эдвард стал целовать мою шею. Я отклонила голову и... И нихрена... Я только сейчас почувствовала, что ошейник каким-то образом не позволял мне даже шевелить головой, только поднять или опустить. Какого хрена, блять?
Эдвард поцеловал меня в губы и отошёл к стене, на которой висели различные стеки, кнуты и плетки. Я вздрогнула, осмелившись поднять глаза, я удостоверилась, что Эдвард не смотрит на меня. Он провел рукой по всем этим приспособлениям, его верхняя губа поднялась, он готов был зарычать, это признак нервозности и злости. Ненависти. Он ненавидел это всё. Он ненавидел то, что ему придется делать это со мной. Он выбрал стек. Длинная палочка, сверху утолщение из черной кожи – рукоять, сам стек был тонким и гибким, снизу висели кожаные тонкие ленточки, небольшой длины. Эдвард посмотрел на меня, я резко опустила глаза вниз. Он не заметил. Мастер подошёл ко мне и провел концом стека по моей шее, запах кожи обжег ноздри, приятный запах, но от запаха боли всё внутри сжалось, желудок приклеился к спине.
Эдвард продолжил движение стека по моему телу, сначала он гладил шею, потом ключицы, потом грудь, он легонько ударил по соскам, которые предательски напряглись от его действия. Он ласкал всё моё тело, руки, ноги, даже пальцы, я пыталась извиваться, но наручники и веревки больно впивались в кожу.
-Ш-ш, не двигайся, прости меня! – Эдвард оставил целомудренный поцелуй на моих губах и... Резкая боль. Я даже не успела понять что это. Грудь больно жгло. Я прикусила губу, слишком сильно, во рту появился вкус крови. Я стала смотреть на тело. На груди была красная полоса, которая делила плечо и правую грудь на две части, останавливаясь около ребер. Эдвард тяжело дышал. Следующий удар я ждала, но он пришелся совсем не туда, куда я надеялась. Второй удар разрезал мой живот на две части поперек. Я застонала. Эдвард даже не смотрел на меня. Он провел ладонью по двум полосам, поглаживая, но боль не утихала. Я ненавидела его. Третий удар пришелся ниже веревки на груди. Слезы потекли из глаз. Резкая и жгучая боль, а потом зуд там, где только что был стек. Что-то теплое потекло из раны.
-Прости... – Прошептал Эдвард. Кровь. Боже, нет. Я ненавижу тебя. Ненавижу. Мне был противен Эдвард.
Четвертая молния боли прошлась по ягодицам. Я закричала, не в силах сдерживать боль. Пронзительный и отчаянный крик. Эдвард прижался своими губами к моим. Но я не позволила ему себя целовать. Я сомкнула губы.
Не трогай меня. Закончи и уходи. Эдвард опустился поцелуями от моих губ до того места, которое кровоточило, он стал целовать разорванную кожу, что-то шепча. Затем его губы стали опускаться ниже. Он провел языком по моему клитору. Я стала возбуждаться, боль перестала быть такой, какой была секунду назад, я стала получать удовольствие от боли. Эдвард медленно ласкал меня. Влага стала течь по бедрам и я попыталась сомкнуть ноги.
-Это то, что доставляет удовольствие мне... – Прошептал Эдвард. Он поднялся с колен и приподнял мою голову так, чтобы я смотрела ему в глаза. Я опустила взгляд. – Смотри на меня, Белла. Это то, что удовлетворяет меня, сейчас тебе приятно, тебе ведь сейчас не больно?
-Нет... – Простонала я. Его два пальца были во мне, совершали медленные движения.
-Я знаю, и теперь тебе будет не больно... – Он поцеловал меня. И я ответила. Я провела языком по его губам, прося большего. Мой мозг работал отдельно от моего тела, я стонала ему в рот. Мозг требовал кричать, плакать, но тело просило иного. Эдвард оторвался от меня и вытащил пальцы. Я недовольно застонала. Верни их.
Но затем Мастер стал ласкать мой клитор кончиком стека. Я попыталась извиваться, ничего не вышло. Эдвард достал небольшой пульт из кармана, затем отвязал от меня веревки и нажал на какие-то кнопочки. Моё тело двинулось вперед. Я висела посреди комнаты, пристегнутая к потолку. И это, блять, возбуждало меня.
Мастер подошел ко мне сзади и стал целовать шею. Я откинула голову назад. Затем его губы стали спускаться ниже.
Спина.
Попа.
Ноги.
Я стонала, выгибалась навстречу ему. Я не чувствовала боли, но я знала, что рана под грудью ещё кровоточит.
Резкий удар и мой стон. Но не от боли. От новых ощущений, которые захлестнули меня. Мастер стал целовать полоску от удара, которая была вдоль спины, около позвоночника, лаская мою попу. Ещё один удар. По моим ягодицам. Новый удар, через несколько секунд после предыдущего. Ещё два удара. Кровь текла по спине, по ягодицам, по попе, на которую пришлось два удара. Меня это возбуждало. Он откинул стек и снова нажал на пульт. Затем я встала ногами на пол. Эдвард прижался ко мне и стал ласкать грудь, его пальцы щипали мои соски, сжимали груди. Я опустила голову на его плечо. Тело болело, все ссадины горели, и мне было больно.
Безумно больно.
Мастер снова обошел меня и провел рукой по животу. Он отстегнул мои ноги и стал разминать мои щиколотки.
Стоять было больно. Затем он отстегнул мои руки, прижимая к себе и растирая запястья.
-Я сейчас... – Прошептал Мастер и вышел. Я упала на пол и стала плакать. Слезы нескончаемым потоком лились из глаз. Он сделал мне больно, он заставил меня кричать от боли. Я провела пальцами по спине, пальцы покрылись густой темно-красной жидкостью. Боже мой. Я стала кричать. У меня началась самая настоящая истерика. Если он не хотел меня сломать, то ему это не удалось.
Эдвард зашел в комнату и подлетел ко мне. Он опустился на колени рядом со мной и поднял меня. Он прижал меня к себе и опустил свою голову на моё плечо.
-Прости меня, Господи, если сможешь, если сможешь простить... – Шептал он. От чего мои рыдания стали ещё сильнее. – Я ненавижу себя, я убью этого урода директора, понимаешь, я не мог отказаться. Я убью его. Ненавижу суку Роуз, я сверну ей шею. Ненавижу. Блять.
-Эдвард, хватит... – Я резко оттолкнула его от себя. – Я не хочу видеть тебя, не хочу видеть никого.
Я попыталась выйти, но он резко поднялся и подхватил меня на руки. Я стала бить его кулаками в грудь.
-Ненавижу, убери от меня руки... Как же я тебя ненавижу... – Шептала я. Самой себе, убеждая себя в этом. Но тело твердило обратное. Меня возбудило то, что он делал со мной.
-Прости меня... – Эдвард уложил меня на кровать и навис сверху. – Пожалуйста, прости меня, я не смогу без тебя, Белла.
-Уйди, отпусти меня, пожалуйста... – Я отвернулась от него. Боль была уже не физическая, а душевная, я снова начала всхлипывать. Он причинил мне боль. Он сделал мне больно. Я должна его ненавидеть. Я должна его... Я люблю его. От этого было ещё больнее.
-Белла... – Эдвард сел и запустил руки в свои волосы. – Господи, как же я ненавижу себя...
-Ты не виноват... – Я села рядом с ним. – Это всё я. Я сделала глупость, я испортила жизнь и себе и тебе, прости...
-За что извиняешь ты? Я ударил тебя, я избил тебя, посмотри на своё тело, на нем останутся шрамы, из-за меня, посмотри на свою душу, на ней тоже будут шрамы! – Кричал он. Посчитаете меня идиоткой? Мазохисткой? Да хоть кем! Я люблю его. Эдвард повернулся ко мне и провел рукой по моим шрамам. Я посмотрела на него. По щекам Эдвард текли слезы.
Я резко прижалась к нему, схватила его за шею и прижалась к нему. Эдвард обнял меня за талию. Его слезы текли по моему плечу. Он крепче сжал меня и зарычал. Я стала гладить его голую спину, его шею. Эдвард плакал в голос, он рычал, сдерживая крик, он стонал. Мои слезы текли по его плечам. Кого из нас двоих сломали.
Эдвард отстранился от меня и прижался своим лбом к моему.
-Я тебя люблю... – Три слова. Три. Он. Меня. Любит. Я снова прижала его к себе и стала плакать. Я не заслуживаю его любви.
-Я тебя тоже люблю, Эдвард, не отпускай меня, никогда, прошу тебя... – Шептала я в его плечо. Эдвард прижимал меня к своей груди, укачивая и успокаивая нас. Наши слезы, наши крики отчаяния наполняли эту комнату.