Словно внезапное цветение зиккуры весной. Словно ливень, тонкое платье, промокшее насквозь и облепившее тело, и взгляд, неверящий, восхищённый, говорящий: «Это правда ты?»
— Ты, — прошептала я между поцелуями. — Что ты здесь делаешь?
Белые зубы прикусили мою губу.
— Хочу забыть.
Голос звучал словно издалека, и я едва его слышала: тело звенело, будто после купания на глубине, и я вся была поглощена ощущениями. Его руки, его волосы, ткань плаща, струящаяся по моим ногам…
Барабаны били всё громче, и стук звучал всё быстрее.
Глядя в прорези маски, я медленно протянула своему знакомому незнакомцу свечу, и он засмеялся. А потом бросил свечу на землю, и вокруг нас вспыхнул круг голубого огня.
— Ты получишь всех мужчин этой ночью, если ты захочешь, — прошептал он, развязывая завязки своего плаща.
— Знаю, — прошептала я в ответ. — Но я желаю начать с одного. С тебя.
Стук барабанов достиг пика. Тёмный плащ упал на землю, и я не помнила, как вновь очутилась в объятьях того, которому отдала свечу. Пряный дым щекотал ноздри, капли пота блестели на коже, и я окончательно потеряла себя среди жадных укусов и поцелуев, наполненная древней тьмой и ощущением необыкновенной свободы.
Фаэль Рише больше не было. Была лишь незнакомка в маске.
…Я почувствовала, как мои собственные пальцы, горячие, одурманенные страстью, начинают расстёгивать рубашку, и отстранённо успела удивиться: откуда на мне рубашка Рэя, если я давным-давно сбросила всю одежду?
В следующий момент поверх моей ладони твёрдо легла рука Рэя, и я вздрогнула, окончательно просыпаясь.
Я снова была в своей комнате в Академии. И на моих плечах не было следов укусов и поцелуев. Вообще ничего.
Рэй гибким движением поднялся и подошёл к окну. Рама распахнулась, и пару мгновений спустя я ощутила, как пряный дым амальвё начинает улетучиваться.
— Что… это было? — с трудом вымолвила я.
— Небольшое показательное выступление из жизни правящих, чтобы тебя отвлечь. — Рэй вернулся и присел на кровать. — Я мог бы рассказать тебе о разговорах, которые там ведутся, о тайном языке флирта, о том, какими изощрёнными становятся развлечения… но оставлю это твоему воображению.
Я поморщилась, поднося руку к виску. Немного болела голова.
— Я представляла тебя, — промолвила я.
— Я не удивлён.
— Это было нечестно. — Я подняла взгляд на него. — Использовать физическую близость и свою… привлекательность, чтобы я перестала тебя отталкивать.
— А ты перестала?
Я промолчала. Рэй кивнул:
— Но помогло. Скажешь, нет?
…Своды пещеры, обнажённая кожа, горячие бёдра, локти, откровенный взгляд в прорезях маски…
— Держу пари, у высших есть и другие тайные традиции, — произнесла я задумчиво.
— О да, — Рэй улыбнулся знакомой насмешливой улыбкой. — Но именно эта традиция может принести тебе наибольшую пользу. Представляешь, сколько всего можно узнать на подобных сборищах, если достать приглашение?
— Фи. — Я плотнее закуталась в его рубашку. — Я блюду свою невинность. А вы, лорд Рэй, предлагаете мне совершенно невозможные вещи!
Мы посмотрели друг на друга и засмеялись.
На мгновение я воспряла духом. Рэй был прав: жизнь отнюдь не была кончена, и впереди меня ждало много неизведанного. Тайны правящих домов, новые расследования, попытки найти своё место в Академии…
Но миссия, которую я должна была выполнить, позорно провалилась. Я не смогла найти отца, не смогла поговорить с ним лицом к лицу. Он был мёртв, и рядом с этим знанием меркло всё остальное, кроме лица его убийцы.
Ни Рэй, ни я не хотели, чтобы всё случилось вот так. Но прошлого не перепишешь.
По выражению глаз Рэя я поняла, что он вспомнил о том же, о чём и я.
— Ты любишь откровенность, — негромко произнёс он. — Я ценю это и, пожалуй, тоже побуду с тобой совершенно откровенным.
Я едва заметно кивнула.
— Я упустил Маркуса Рише. Я проиграл. Я потерял тайну, за которой гонялся пять лет, и месть… месть мне не удалась. Смерть Маркуса не принесла мне удовлетворения.
Рэй с сожалением смотрел на меня.
— Игра закончена, — повторил он. — А это значит, что закончились мы. Я ценю тебя как подающего надежды стажёра, разумеется. Я помню о твоей жертве и о твоей татуировке. Но Маркуса больше нет, и прежняя нужда в тебе отпала. Мы ещё будем вместе искать его наследие, я продолжу тебя обучать, но если ты ждёшь прежних масок и задушевных признаний, их не будет.
Каждое его слово звучало взвешенно, разумно и спокойно. И, проклятье, так предсказуемо. Мне следовало бы вспомнить, что я была нужна Рэю лишь в качестве ценной наживки — и только что перестала ею быть.