В глазах Тиара вспыхнул огонёк, но он лишь презрительно улыбнулся:
— Лучше так, чем начать разлагаться заживо в семьдесят.
Мы с Рэем переглянулись. Совершенно очевидно, что вечно наследным принцем Тиар оставаться не планировал.
— Если бессмертие появится, будет опасно быть молодой и красивой, да ещё и с великим даром, — промолвила я. — Сильвейна, тебе не приходила в голову мысль, что в первую очередь не ты получишь новое тело, а кто-то ещё получит твоё? Леди Алетта, по-моему, именно это и планировала.
Глаза Сильвейны возмущённо расширились. Она открыла рот — и осеклась.
— Быть вами, лорд Рэй, будет ещё опаснее, — промолвил лорд Нил негромко. — Последний из великой династии, единственный наследник рода, способного на высочайшую магию. Необыкновенный дар, невообразимые возможности… кто не захочет получить ваше тело? Разве что кто-то, обладающий благородной душой и чистой совестью, будет способен отказаться. — Он едва заметно улыбнулся мне. — Кто-то вроде Фаэль, например.
Я вспыхнула.
— Лорд-хранитель…
— О, Фаэль — образец всех достоинств, — уничтожающе процедила Сильвейна. — Уверена, её муж будет счастлив с ней.
— Если бы ты ещё имела власть надо мной как глава дома, уверена, ты бы обязательно подыскала для меня потрясающего супруга, — серьёзно сказала я. — Возможно, даже отдала бы своего?
Принц Тиар закашлялся.
— В любом случае, — произнёс он твёрдо, обводя нас взглядом, — если найдётся человек, владеющий тайной руны бессмертия, я сделаю его своей правой рукой. Он возглавит правящих лордов и будет одним из богатейших людей империи. — Его взгляд упал на Рэя. — А вот тот, кто получит этот секрет и утаит его от меня, горько об этом пожалеет.
Несколько секунд Рэй и принц Тиар глядели друг на друга, прямые и собранные, как противники на дуэли. Ни один не опускал глаз.
Лорд Нил смерил сначала Рэя, потом принца Тиара задумчивым взглядом. И улыбнулся чему-то.
А потом вошла Амелия, ведя за собой двух големов с серебряными блюдами, на которых лежали великолепные гулярки, зажаренные целиком, и разговор прервался.
После десерта Сильвейна тут же повисла на руке Рэя и потребовала, чтобы все немедленно отправились гулять по дорожкам старой оранжереи. Всё это время она бросала многозначительные взгляды на принца. Я невольно поёжилась: от оранжереи, заброшенной и тёмной, мало что осталось, так что нас ждала весьма невесёлая прогулка.
Карман всё ещё жгла записка, которую незаметно вложил мне в руку принц. Но развернуть её, пока не останусь одна, я не имела права.
— Быть может, посидим у камина, дорогая? — мягко, но настойчиво предложила мачеха. — Уверена, гости предпочтут побыть в тепле. Тем более что лорд Нил, кажется, едва ли бывал у нас раньше, а ведь это дом его старого друга!
Она с медовой улыбкой повернулась к лорду-хранителю, протянула руку и смахнула воображаемую соринку с его плеча:
— Должно быть, вы ни разу не были в кабинете моего супруга?
— Ни разу, — с серьёзным видом подтвердил лорд Нил.
— Великолепно! — Она хлопнула в ладоши, чуть ли не прижимаясь к нему. — Быть может, вы захотите его… посмотреть?
Сильвейна, отвернувшись, закатила глаза. Принц Тиар наблюдал за этой картиной с явным весельем.
— Показать мне кабинет Маркуса — это отличная идея, благодарю вас, — светски произнёс лорд Нил. — Буду рад его увидеть. Фаэль, вы меня проводите?
Посторонний наблюдатель не заметил бы в его голосе ничего, кроме явного желания избавиться от чересчур навязчивого внимания мачехи. Но моё сердце подпрыгнуло.
Тщательно сохраняя лицо спокойным, я обвела взглядом присутствующих. Сильвейна всё ещё держала Рэя за руку, прижавшись к его плечу щекой, а он не отстранялся от неё. Не отталкивал. И совершенно не горел желанием, чтобы я, а не она показала ему, скажем, мою спальню.
Впрочем, я бы ему её и не показала бы. Разве что для того, чтобы вышвырнуть из окошка задом прямо на голые клумбы.
«Мне предстоит отправиться на задание, Хата я возьму, разумеется, но мне нужна и ты. Мы отправляемся на следующее утро после семейного ужина».
Как? Вот как после этого работать с ним наедине, спать в его спальне, улыбаться его шуткам? Даже если всё, что делает сейчас Рэй, — исполняет социальные условности, он что, не понимает, что этим потакает желанию Сильвейны причинить мне боль?
Если это лицемерие, то оно чересчур… лицемерное.
Он целовал её на балконе. И в его глазах не было ни капли раскаяния.
Я резко развернулась, так, что взметнулась юбка голубого платья.