— Хат, — выпалила я, глядя на коробку с пирожными. — Он цел? Что с ним?
— Очень точный и очень неприятный выстрел. — Рэй подошёл к окну и прикрыл створку. Поставил коробку с пирожными на прикроватный столик. — Его реставрировали всё это время.
«Между прочим, отсюда открывается выгоднейшая позиция для обстрела, а мы даже самых завалящих наёмных убийц сюда ещё ни разу не привлекли!»
Я закусила губу. Хат сам не знал, что окажется пророком.
— И?
— Образно говоря, он открыл глаза этим утром.
Я перевела дыхание. Хат был жив.
— И… с ним всё в порядке?
Рэй покачал головой:
— Впереди ещё много работы. Сможешь помочь, если захочешь.
— Я… да. — Я перевела взгляд на потёртую кушетку, стоящую неподалёку. Она выглядела так, словно сотни родственников и друзей больных ночевали там. Так легко было бы представить на ней и Рэя…
Но вряд ли он провёл здесь хотя бы пять минут.
— Конечно, я помогу, — тихо сказала я. — Спасибо, что навестил.
— Ну, как я заметил, ты и без того не скучала, — невозмутимо отозвался Рэй. — Кстати, недостатка в пожеланиях выздоровления у тебя тоже не было. Письмо из дворца, от девушек из твоей бывшей спальни… Даже лорд-хранитель прислал открытку.
— Да?
— Ага. — Рэй подхватил ворох пёстрых и официальных писем со столика. — Хм, куда же она делась… А, вот она. Записка от лорда Нила: «Поправляйтесь, Фаэль, и будьте осторожны. Надеюсь на ваше благоразумие и жду вас на занятиях».
Я тяжело вздохнула. «Будьте осторожны», «благоразумие»… я могла представить себе, что кроется за этим словом. «Тёмные сидды, о чём ты думала, когда полезла под мой выстрел?»
Да и чувство юмора моему отцу явно не изменило. Занятия… Я попыталась приподняться и лишь застонала.
— Тёмные сидды! — с трудом выдохнула я. — Какие могут быть занятия, если я даже сесть не могу?
— Совсем скоро вполне сможешь, — ровно сказал Рэй. — А через три недели будешь танцевать на балу с разгорячённым принцем-регентом и наступать ему на пальцы, чтобы он не безобразничал.
Я не улыбнулась. Мне вообще не было смешно.
А потом я вспомнила про вторую руну Рэя. Чужая боль… он чувствовал чужую боль. Мою боль.
— Когда в меня выстрелили, — с усилием произнесла я, — тебе было очень больно?
Рэй покачал головой:
— Не будем об этом.
— Но всё-таки?
Короткое молчание.
— Чем меньше мы будем говорить об этой моей слабости, тем лучше, — наконец произнёс Рэй. — Может быть, позже, но не сейчас. Сейчас это просто обычный визит.
Он одним жестом отправил стул в противоположный угол комнаты и уселся на кушетку. Дёрнул бледно-зелёную ленту на подарочной коробке, и моему взору предстали аппетитные прямоугольники белоснежного суфле, покрытые шоколадом и цветным кремом. Грубовато, но с такой заботой, что у меня на глазах навернулись слёзы.
— Шаес, — пояснил Рэй. — Я передал ему рецепт. Берн отказался помогать, а вот Вейра неожиданно загорелась. По-моему, в какое-то из пирожных она подсыпала соль.
Я фыркнула:
— Узнаю её.
Рэй вновь накрыл коробку крышкой и опустил руку. Несколько секунд мы глядели друг на друга. Золотые искры в глазах Рэя были похожи на опадающие листья. Такие же были в глазах юного Джейена и, наверное… его отца.
Всё это время Рэй пытался защитить маленького племянника. А я привела беду в его дом.
— Что произошло после того, как меня ранили? — тихо спросила я.
— Я остался цел, — бесстрастно сказал Рэй. — Я и моя руна сумрака. Разумеется, я бросился в погоню, и, конечно же, он пустился в бега, кем бы он ни был. — Рэй криво усмехнулся. — В конце концов, у него тоже руна сумрака. Отныне мне придётся куда чаще смотреть через плечо.
Я на мгновение прикрыла глаза. Отец обещал не трогать Рэя. Обещал! Не напрямую, но он прекрасно знал, что я пойму его слова именно так.
Много же значат его обещания.
— Как он нас нашёл?
— С помощью Оллиры, — ровно сказал Рэй. — Именно она привела убийцу к своему дому и к своему сыну.
Его голос был очень спокойным.
— Нет, — прошептала я, вспоминая, как Оллира вскакивала с места. — Она с ума сошла? Она настолько тебя ненавидела?
— Оллира не выдержала и попыталась связаться с отцом несколько недель назад, — отрешённо проронил Рэй. — За домом гончара следили, и посланцу Оллиры подсунули письмо, где ей предлагалось отомстить проклятому предателю за гибель Джейена. Проклятый предатель — это я, если ты не поняла. Оллира вызвала меня письмом, сказав, что хочет поговорить. В последний момент она пожалела о своём выборе, но, увы, это уже ничего не изменило.