Джейсен чуть приподнялся с кресла.
— Подобная ситуация уже была, Энакин. И ты спас Мару.
— Конечно, если не считать того, что вам с дядей Люком потом пришлось спасать нас обоих. И не думай, что я такой неблагодарный, я очень признателен вам за все. — Уголок его рта стал заметно подергиваться. — Вы дали мне возможность хотя бы наполовину приблизиться к ответу на мучающий меня вопрос. Мне осталось, лишь найти его вторую половину.
Джейсен кивнул. От него не ускользнуло, что Энакин ни разу не упомянул имени Чубакки. Смерть вуки стала болезненным ударом для них, для всех троих. Он всегда был частью их жизни, и, теперь они вдруг осознали, насколько тесно они на самом деле были с ним связаны. Его гибель открыла в их душах зияющую рану, и что касается Джейсена, то у него эта рана даже не начала заживать.
Все трое некоторое время сидели в полном молчании, углубившись в себя. Энакин вновь вглядывался в окно. Он устремил взгляд как можно дальше, сфокусировшись просто на какой-то точке, не рассматривая ничего конкретного. Джейна пересела поближе к Джейсену, желая найти утешение в его обществе, и он мог отчетливо ощущать через Силу, как она прокручивает в памяти воспоминания о погибшем друге. Что касается его самого, то в его памяти всплывали воспоминания о мягкой шерсти Чубакки, его ласковых, но сильных лапах, его чувстве юмора и его безграничном терпении по отношению к трем человеческим детенышам, наделенным Силой.
— Эй, тут такая тишина...
Джейсен бросил взгляд в сторону лестницы и увидел стоящего там человека. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он осознал, что это его отец. В основном по легкоузнаваемому голосу, так как внешне отец сильно изменился. Одежда висела на нем, как на вешалке, он исхудал, кожа побледнела, а лицо осунулось. Его волосы беспорядочно торчали во все стороны, и Джейсену подумалось, что он не стригся и не причесывался с тех пор, как они виделись в последний раз. Длина и взлохмаченность волос скрывала большую часть седины, но вот в некоторых местах, в частности на висках, она проступала особенно отчетливо.
Долгая разлука с семьей очень сильно изменила Хана Соло, это отразилось даже в той реплике, которую он только что выдал. Джейсен уже слышал все это сотни раз: отец приходил домой и, желая снять напряжение, произносил: «Эй, тут такая тишина. Никто не умер, а?»
«Папа, раз ты не способен это произнести, значит, все действительно очень плохо».
Джейсен приподнялся с кресла:
— Рад тебя видеть, пап. Когда я получил сообщение от C-3PO, то сразу же рванул сюда.
— Конечно. Я уверен, что так и было. — Он доверительно кивнул сыну и начал спускаться по ступенькам. — Золотник, ты еще не предложил им что-нибудь выпить?
Протокольный дроид отозвался мгновенно:
— Но, хозяин Соло, ведь обычаи в этом доме...
— Какие обычаи? Они же мои дети. — Хан улыбнулся. — Так что вы, ребята, будете?
Джейна отрицательно мотнула головой:
— Ничего. Мне и так хорошо.
— Джейсен, но ты-то наверняка что-нибудь выпьешь? — Хан повернулся к протокольному дроиду. — Пожалуй, принеси-ка...
— Все в порядке, пап. Я тоже ничего не хочу.
Хан нахмурился:
— Эй, я не хочу пить в гордом одиночестве.
Энакин движением руки отмахнулся от предложения отца, даже не оторвав взгляда от панорамы за окном.
Старший Соло пожал плечами, причем сделал это так неловко, натянуто, неуклюже, как будто его суставы требовали смазки.
— Ну ладно, я подожду другого раза.
Джейна пристально посмотрела на отца:
— В сообщении ты просил приехать срочно. Что стряслось?
Хан задержал дыхание, потом тяжело вздохнул. Он присел на стул и жестом показал Джейсену, чтобы тот тоже садился. Он пригласил и Энакина присесть, но тот смотрел в другую сторону и не видел его жеста.
Хан несколько мгновений ждал реакции Энакина, но потом решил не дергать его, уперся локтями в колени и выдавил из себя первые слова:
— Послушайте, я не знаю даже с чего начать. Это так сложно... — Он нервно перебирал руками и смотрел прямо на свои ладони. — Потеря Чуи...
Он замолк и судорожно сглотнул.
— Все в порядке, пап, мы понимаем. — Джейна открыто улыбнулась, глядя ему в глаза. — Мы тоже любили Чуи.
Хан нервно обхватил лицо руками:
— Потеря Чуи заставила меня задуматься о тех, кого еще я могу потерять. Эта мысль заставила меня трястись так, как никогда прежде. Я хочу сказать, что я, Хан Соло... испугался.
Энакин вздернул подбородок:
— Не так-то легко это признавать.