– Ну ты даешь! – ошарашенно произнесла Ди.
Рубин округлила глаза, но промолчала.
– Я сказала Галлахеру, что хочу, чтобы он меня подвесил, – будто оправдывалась Хейди. – Только мы вдвоем и никаких плеток.
– И он согласился? – не поверила своим ушам Рубин.
– Не сразу, – ответила Хейди. – Но я встала в позу: либо так, либо больше он в постель со мной не ляжет.
– А ты смелая, – с уважением закивала Ди.
– В общем, Галлахер согласился на цепи. Мы повесили их в одной из подвальных комнат. Он надел мне на руки меховые манжеты, чтобы кандалы не впивались в кожу. Ну и мы… – Хейди прижала ладони в алеющим щекам.
– Вы это сделали! – Ди хохотнула.
– Да, сделали, – упавшим голосом ответила Хейди. – А наутро я собралась и рванула из замка прочь.
– Эх, – тяжело вздохнула Ди. – Зря ты мужа вынудила, – покачала головой она.
– Я уехала не потому, что мне не понравилось, – тихо добавила Хейди.
Ди вскинула брови, а Рубин не сразу уловила суть.
– Это не понравилось ему? – уточнила более смелая Ди.
Хейди молчала, а Рубин и Ди переглянулись.
– Мы всегда стараемся думать о себе хорошо, – продолжила Хейди. – Что мы лучше кого-то. Что мы не такие, как те, кто нас пугает или вызывает отвращение. Но когда мы обнаруживаем, что в каких-то вещах ничем не отличаемся от тех, с кем себя сравнивали… – Хейди склонила голову, глядя на костер. – Те цепи будто открыли во мне потайную дверь, ключа от которой у Галлахера раньше не было. То же самое произошло и с ним. Мы не озвучивали это вслух, но каждый из нас понял, что мы далеко не такие, как о себе думали.
– Так чего ты убежала? – не поняла Ди. – Если вам все понравилось, так и играли бы друг с другом дальше! Вы же женаты!
– Ты так легко об этом говоришь! – скривилась Хейди и вскинула голову. – А я испугалась того, что испытала. Того, что он испытал. Сначала цепи, а потом что? Плети? А два года спустя мы будем наряжаться в цвет комнат и устраивать оргии?
– Я поняла ход твоих мыслей, – согласилась Ди. – Галлахер тебя нашел? Вправил мозги?
– Нашел, – насупилась Хейди. – Нагнал меня спустя пару часов. И вернул.
– Вот так просто? – Ди лукаво заулыбалась. – Нагнал и вернул?
– Есть вещи, которые нечисти необязательно знать! – гневно выпалила Хейди и покраснела пуще прежнего.
– Милая моя, – Ди снисходительно улыбнулась, – каждый в жизни получает удовольствие по-своему. Если это никому не вредит, если все по взаимному согласию, то это ваше с мужем дело. Точно так же, как и Луара с его Мирой, которые устраивают игры в замке. Другой вопрос, что они принуждали к этому других. Калечили их. Не только физически, но и морально, как едва не покалечили тебя. Двери должны быть заперты, понимаешь? А Луар с Мирой, похоже, получают удовольствие от того, что их могут увидеть. Возможно, они кого-то даже насилуют или склоняют к этому. Не знаю. Но если это так – то рано или поздно праздник жизни для них закончится: обязательно найдется кто-то, кто нарушит веселье и, возможно, найдет способ отомстить.
Все замолчали. Смотрели на костер, грели руки и думали о своем.
– У нас с Галлахером все наладилось, – нарушила тишину Хейди. – Мы были счастливы вместе. Потом я узнала, что беременна. Он так радовался… – Хейди прижала ладонь к глазам, а Рубин снова погладила ее по спине. – А затем пришли вести о смерти Атана и пропаже Ордериона. Галлахер не стал оставлять меня в замке одну, опасаясь, что мне опять что-нибудь нехорошее взбредет в голову, я накручу себя и захочу его оставить.
– Да мы уже поняли, что вы с ним – пара года, – хмыкнула Ди.
Рубин осуждающе посмотрела на нечисть и прищурилась.
– Молчу, – тут же вскинула руки Ди. – Извини, Хейди. Продолжай.
– Да я и так уже все исподнее показала! – взвилась она. – Что еще ты желаешь узнать?
– Напомню, что мы ищем того, кто пытался тебя убить! – Ди встала. – И скажи ей спасибо, что сидишь здесь живая и здоровая.
– Спасибо, – упавшим голосом произнесла Хейди и посмотрела на Рубин. – За все. Прости меня. Я не хотела… чтобы это случилось с тобой. – Она взяла ее за почерневшую руку и накрыла другой рукой.
– Хейди, я ни в чем тебя не виню, – заверила ее Рубин. – Но на мосту в твоих словах было столько обиды на Галлахера, будто ты винишь его во всех своих бедах. Это меня и насторожило. А сейчас ты рассказываешь историю о вашем пути, и я боюсь представить, что испытал твой муж, когда ему донесли весть о твоей гибели.