Парменион отъехал назад к колонне легковооруженных лучников, шедших следом за фалангами. Это были агрианяне из Западной Фракии, высокие и поджарые, как волки, горцы, у которых были при себе короткие, изогнутые охотничьи луки из переплетенного дерева. Лучники были прекрасными бойцами - спокойными, невозмутимыми и смертоносными в бою. Позвав офицера, Парменион велел лучникам перейти правее, к окутанным туманом предгорьям.
- Я более чем уверен, что Дарий отправит конницу обойти нас с флангов. Сдержите их. Отбросьте их назад, если получится. Если не выйдет, то позаботьтесь о том, чтобы они понесли большие потери.
- Да, господин, - ответил офицер. - Мы обратим их в бегство. - Он улыбнулся редкозубой ухмылкой и размашисто зашагал на восток, его люди тут же перестроились и двинулись за ним.
Спартанец отъехал к кавалерии левого фланга, изучая взглядом длинную линию ровного побережья на западе. Он обернулся к Берину, орлинолицему фессалийскому принцу, который сражался рядом с ним еще на Крокусовом Поле много лет назад. Берин уже был седобородым, но по-прежнему стройным и сильным воином, лицо его обветрилось и загорело до цвета старой выдубленной кожи. Фессалиец улыбнулся. - Они могут попытаться атаковать на кораблях с моря. Хочешь, чтобы мы поехали туда?
- Нет. Отведи своих людей за строй пехоты и вели спешиться. Я не хочу, чтобы вас увидели до того как неприятель предпримет атаку с фланга.
Берин отдал обычное воинское приветствие и повел людей вдоль строя назад. Теперь за марширующими поднималась пыль, и фессалийцы спешились и отошли, прикрывая чувствительные ноздри своих коней. Некоторые даже побрызгали драгоценной водой, чтобы смочить тряпки и вытереть пыль с лошадиных морд.
Войско продолжало идти. Вдалеке показались персидские укрепления, по ту сторону прямой ленты реки были наскоро возведенные земляные валы, утыканные кольями.
Показались легковооруженные персидские всадники, ехавшие по предгорьям справа, однако Парменион заставил себя не обращать на них внимания, доверяя способностям агрианян сдержать их натиск. Наступление постепенно продолжалось, Парменион переместил 2 000 союзных всадников еще левее и приказал людям рассредоточиться.
Как он и надеялся, большое конное войско персов форсировало реку, направившись западнее, к морскому побережью. Наметанным глазом он заметил, как всадники отделяются от правого фланга неприятеля: три тысячи, четыре, пять, шесть...
К Пармениону подъехал Птолемей. - Мы сумеем их отбить? - нервно спросил молодой человек. Спартанец только кивнул.
- Прикажи Берину и его фессалийцам садиться по коням.
Парменион бросил взгляд на центр, там македонская пехота уже почти подошла к реке. Теперь пробил час испытания, ибо люди не могли перейти воду и держать строй. К тому же им предстояло встретиться с единой массой превосходно вооруженной и защищенной Персидской Гвардии и 5 000 греческих ренегатов-наемников, многие из которых были родом из Беотии и Фив и питали глубочайшую ненависть к македонским захватчикам.
Парменион был убежден, что его дикие фессалийцы оттеснят персидскую кавалерию к побережью, защитив левый фланг, а также твердо верил в храбрость и выучку стрелков-агрианян, защищавших предгорья по правому флангу. Но сейчас всё зависело от македонской конницы, которая должна была пробить неприятельский центр. Ибо если персам дать возможность двинуться вперед, то огромное численное превосходство своей массой пробьет восьмирядные пехотные шеренги.
Спартанец откашлялся, прочищая горло, но не набрал достаточно слюны, чтобы сплюнуть. Теперь всё возлагалось на силу и отвагу Александра.
***
Александр затянул ремни железного кулачного щита на своем левом предплечье, потом завязал узлом уздечку Буцефала. Теперь он мог управлять конем только коленями. Филота подал клич, Александр обернулся и увидел персидскую конницу справа, приближавшуюся к предгорьям. Переведя взгляд, он увидел, что лучники вышли помешать им. Он отхаркался и сплюнул, прочищая рот от пыли; затем, выхватив меч, высоко воздел его над головой и пустил Буцефала бегом к реке. Кавалерия гетайров, во главе с Филотой, Клейтусом и Гефестионом, ринулась за ним. Стрелы и камни свистели над головой Царя, пока он мчался, но ни один снаряд его даже не задел, и Буцефал бросился в воду, поднимая высокие фонтаны брызг.
Тысячи персидских всадников поскакали навстречу македонской атаке, и Александр первым ввязался в бой. Могучим взмахом он вонзил клинок в плечо одетого в шелка всадника, и тот с криком свалился во взбаламученную воду.