Гектор бросил ее в больнице, когда она была слишком накачана лекарствами, чтобы заметить. Ублюдок! Он должен был рассмотреть возможность, что Ава разбудит ее, они хакнут GPS А.У.Ч. и поедут туда, где он окажется.
Ава, из которой получилась чертовски великолепная вампиресса. Немного бледнее, но от этого еще красивее, с острыми белыми клыками и очаровательными когтями.
Увидев ее, Ноэль сонно сказала:
— Ты такая милая, я хочу набить тобой карман и носить с собой вечно.
Ава ответила:
— После того как ты меня так напугала, единственное, что может быть набито — твое лицо… моим кулаком!
И чудо из чудес, она не шепелявила.
Потом они обнялись и, если бы были впечатлительными слабачками, заплакали бы. У Ноэль просто что-то попало в глаз, вот и все. Они поговорили о решении Ноэль самой не превращаться в вампира, и Ава все поняла. Это не значит, что она была любезна, но поняла. Сердце Ноэль принадлежало Гектору. Ей нужно остаться человеком, что бы ни произошло между ними.
Сейчас Ава сидела в машине Ноэль на другом конце гаража, окутанная тенями. Солнце проникало сквозь щели бетона, освещая пространство позади и впереди нее, но, даже если случайный луч коснулся автомобиля, окна были полностью затонирован, чтобы заблокировать ультрафиолетовое излучение. Что необходимо. Как говорилось в книгах, вампиры обладали очень чувствительной кожей, которая легко покрывалась волдырями.
После того как Ноэль выписали из больницы, Ава отказалась оставить ее, оставаясь на страже и следя за тем, чтобы Ноэль не грохнулась в обморок. Она потеряла слишком много крови. Подумаешь. Она шла на поправку и твердо стояла на ногах. По большей части. А порез на боку? Бог с ним. Бывало и хуже.
«Где ты, Гектор?»
Разговор, который состоялся у нее с Авой незадолго до ее выхода, прокрутился у нее в голове.
— Уверена, что хочешь этого? — спросила Ава. — Потому что, если решишь порвать с ним, у меня есть чертовски крутая речь — всего пять слов, и он уйдет из твоей жизни навсегда.
Расставание не входило в меню, но ей хотелось услышать слова подруги, гарантировавшие конец отношений.
— Скажи мне.
— Просто скажи: я профинансирую увеличение твоего члена.
Ноэль чуть не подавилась собственным смехом.
— Я не хочу быть без него. Он мой. Мой Гектор. Я должна попытаться и завоевать его.
В последний раз ей пришлось убеждать его, что они созданы друг для друга. Несмотря ни на что.
Взгляд, который он бросил на нее перед тем, как Даллас выстрелил в него транквилизатором… жесткий, решительный, непоколебимый. Он решил покончить с этим.
— Я бы сказала, что встревожена тем, что ты выбрала человека-факела, — сказала Ава, — но, честно? Я ожидала худшего.
Да, Ноэль проболталась о способностях Гектора. В любом случае, он выпустил кролика из шляпы. Хотя все действительно скрыли, правду похоронили.
— Итак, какова, по-твоему, ваша вероятность успеха? — потом спросила Ава.
— Дорогая, дело в шляпе.
Бравада, чистой воды. Она никогда еще не была так неуверенна. Обладая стальным стержнем, Гектор редко отступал от принятого решения.
Единственный лифт в гараже, который вел в и из А.У.Ч., звякнул и открылся, и оттуда вышел он. Она выпрямилась. Гектор резко остановился, когда заметил ее, затем расправил плечи, нахмурился и снова пошел.
— Что ты делаешь? — потребовал он.
— Преследую тебя. Ты должен собой гордиться. Я никогда не делала этого ни для кого прежде, но ты заставляешь меня поступаться принципами снова и снова.
— Тебе следовало остаться в постели, черт возьми.
Ее сердце бешено колотилось. У них было неудачное начало. Он просто проигнорировал ее признание. Ну, ей просто придется поднять ставки.
— Я пришла сюда, чтобы сказать, что хочу тебя. Люблю тебя, и тебе нужно с этим смириться.
Вот. Все карты открыты.
Она его любила. Полностью, каким он был и каким будет. Каждый его упрямый, покровительственный сантиметр. Его силу, страсть, стремление. Она его любила.
На его лице проступило ошеломительное недоверие, затем он яростно покачал головой.
— Нет. Мне не нужно с этим мириться. Я уволился из А.У.Ч. и уезжаю из Нью Чикаго. Я уезжаю от тебя.
Этого хода она не предвидела. Ее желудок скрутило от тошноты.
— Меня не волнует дом. Меня не волнует его содержимое. Не делай этого из-за чувства вины. Не делай этого из-за страха.
Гектор горько рассмеялся, проводя рукой без перчатки по лицу. Он нашел время сделать себе татуировку — символы выглядели темными и блестящими.