— Миа снова наняла меня, — сказал он. — В пару к Далласу. Мы тоже будем работать по ночам.
Значит, он все разузнал про нее. «Я выстою, черт возьми».
— Круто. Но это неважно. Уверена, мы с Авой надерем столько задниц, что на сидение в офисе не останется времени.
— Хищникам следует остерегаться. — Его черты лица смягчились. — Я также пришел, чтобы сказать, что люблю тебя. Всем своим существом люблю. Тебя, какая ты есть. Я не хочу тебя поменять. Просто хочу быть рядом.
Еще один резкий скачок сердца. «Сильно».
— Как я уже сказала, ты опоздал.
— Ноэль…
— Послушай, тебе действительно нужно уйти.
Прежде чем она сломается перед ним.
Сжав кулаки, Гектор встал.
— Тебя всегда было достаточно, но тебе меня не хватало, и я понимал это. Меня не волнует мое прошлое. Потому что я лучший мужчина, какого ты знаешь. Ты так сказала.
— Я изменила мнение.
— Значит, у меня есть шанс заставить тебя вновь передумать. Просто дай мне его. Прошу.
— Я сказала тебе, что ничего из сказанного не изменит ситуацию, что, если ты оттолкнешь меня, то потеряешь. Ты оттолкнул. С нами покончено, вот так ты сказал.
Стыд исказил его лицо.
— Я никогда не прощу себя за это. Я был глуп и напуган, думая защитить.
— Вместо этого ты разбил мне сердце. Причинил боль сильнее, чем кто-либо когда-либо причинял. — Слезы обожгли ее глаза. — И однажды ты снова станешь глупым и испуганным. Случайно обожжешь меня и решишь, что риск слишком велик. — Ноэль развернулась, прежде чем слезы пролились. Однажды она уже плакала у него на глазах, второго раза не будет. — Прощай, Гектор. Будь добр уйти.
Также, как и тогда на складе, Ноэль ушла от него, не оглянувшись. Она взбежала по лестнице, сердце вновь рвалось на части. Он только что предложил ей весь мир, все, чего она хотела, а она отказалась.
«Так и надо».
Наконец, упала слеза, а за ней быстро последовала вторая. Добравшись до спальни, она включила свет. Там стояла ее новая кровать королевского размера с мягчайшими хлопчатобумажными простынями. Красными, одним из ее любимых цветов. Гектор никогда не насладиться ею здесь. Они никогда им не насладиться здесь. Никогда…
Раздался звук яростных шагов позади. Судорожный вздох застрял у нее в горле, и Ноэль резко повернулась. Хмурый Гектор показался из-за угла. Не говоря ни слова, он ускорился, поднял ее и бросил. Она упала на матрас. Прежде чем смогла выпрямиться, он прижал ее сверху.
— Я люблю тебя, — прорычал он ей, — и не отпущу тебя снова. Никогда. Ни по какой причине. Даже если сама их придумаешь. Мне следовало слушать тебя, и ты можешь вечно мне это припоминать. На каждом празднике и каждый раз, когда оставлю носки на полу. Я это заслужу. Мне следовало оставаться рядом, а не поддаваться своим страхам. Но теперь ты делаешь то же самое. Обрываешь и бежишь, потому что боишься. Я понимаю, но тебе лучше выслушать меня, малышка. Когда-то тебе пришлось преследовать и соблазнять меня. Теперь моя очередь. Я это сделаю, но, очевидно, мне нужно приложить больше усилий, как тебе тогда.
Его губы накрыли ее, а язык скользнул в рот. У него был вкус мяты, как и раньше, и она застонала, когда желание начало подавлять печаль.
Его руки… его руки сняли одежду с нее, с него самого, а затем ласкали Ноэль везде. Ни одно место не осталось нетронутым. Кончики его пальцев изучали ее лицо. Сжимали грудь. Гладили живот, ноги, даже ступни.
— Я мечтал сделать это с того момента, как встретил тебя, — прошептал он яростно. — Ты такая мягка, такая теплая. Такая сладкая. Раскройся для меня, малышка. Прошу. Я отчаянно желаю погрузить в тебя свои пальцы.
Страсть затуманила ее разум, и она беспрекословно подчинилась, нуждаясь в нем, изнемогая от любви.
Один толстый палец скользнул в нее.
— О, малышка. Ты ощущаешься так хорошо. Лучше, чем я мог представить. А я представлял, как делаю это с тобой, каждую чертову ночь.
Затем добавил второй палец.
Застонав от ощущений, она выгнула бедра, заставляя его проникнуть глубже. Третий палец присоединился к другим. Его кожа ощущалась горячее, чем у других мужчин, но именно в этом Ноэль сейчас нуждалась. Она чувствовала его там, так восхитительно глубоко.
— Хочу делать так каждую ночь, хочу будить тебя таким образом каждое утро. Если не пальцами, то ртом. Я хочу тебя всю на себе, внутри себя. Ты была права, малышка. Ты создана для меня. Для меня больше никого нет. Не было и никогда не будет. Только ты.
Пока Гектор говорил, двигал пальцами внутри нее, входя и выходя, пока она не застонала, нуждаясь в освобождении. Затем он развел пальцы, растягивая ее, и ощущение было таким сильным, таким восхитительным, что ей пришлось схватиться за его плечи, чтобы не слететь с кровати.