Он прижался к ней еще ближе, почти заключив в объятия.
Внезапно у нее перехватило дыхание. Взгляд опустился к его губам, и в голове вновь всплыли фантазии о специалисте по выживанию. В них Гектор был воплощением опасности, мужчиной, который спас положение и потребовал награды. Мужчиной, который взял желаемое, наплевав на последствия.
Каков он на вкус? Как его сильное тело будет двигаться на… в… ней?
Его зрачки расширились, и черное поглотило золотую радужку. Неужели она как-то выдала свои мысли?
— Ты нарушила приказ, Ноэль. Подвергла опасности весь лагерь. По-твоему, это ничего предосудительного?
В ней вспыхнул гнев, сжигая страх, что он обнаружит ее желание, и при этом увеличивая возбуждение.
— Я не выполнила приказ, но как я подвергла лагерь опасности?
«Я хочу его укусить. Поцарапать. Ему пойдут следы зубов и ногтей».
— А если бы враг увидел, что ты вылезаешь из люка? Он мог бы взорвать здания вокруг, а затем прокрасться через тоннель, и никто не узнает — все будут слишком поглощены хаосом. Мне продолжать?
Гнев утих, виноватый румянец окрасил ее щеки. «Я хочу, чтобы он укусил и поцарапал меня».
— Ты прав. Мне жаль, — сказала она, это и подразумевая.
Гектор приложил свои руки к ее вискам и прижался всем телом к ее.
Второй раз в жизни она ощутила себя маленькой и женственной.
— Ты отлично играешь роль дурочки, но теперь я тебя раскрыл, лапочка.
Паника мгновенно заглушила желание и чувство вины.
— И что же ты понял? — «Он не может знать. Просто не может». Ноэль этого не хотела. — Мой любимый зайчик?
Она всегда получала извращенное удовольствие, раздувая глупые ожидания других. И да, это было обоюдоострым мечом, поскольку никто и никогда не видел настоящую Ноэль. Никто не испытывал гордости за нее. Никто не смеялся вместе с ней. Всегда они смеялись над ней.
Многократно она могла указать на ошибки других, посмеяться над ними. Только одна мысль ее останавливала: вдруг им тоже не понравится настоящая Ноэль?
Что, если Гектор узнал о ней все, как утверждал, но решил, что в ней чего-то не достает?
— Другие считают, что тебе сегодня повезло, — сказал он со вздохом, — но за все годы существования лагеря только тебе удалось улизнуть. Думаю, ты знала, что нужно искать люк. Думаю, ты точно имела представление, что делать.
Он подозревал, но не знал. Часть нее выдохнула с облегчением. Другая часть испытала разочарование.
— Бедный Гектор, считает, что он прав, хотя жестоко ошибается. Разве Джексон не рассказал тебе о моем жизненном выборе? О моей инфантильности? Легкомысленности? Конечно, я не понимала, что делаю. Я уронила браслет и поползла за ним. — Ноэль хихикнула. — Так я и нашла люк.
Он прищурился так, что ресницы почти слились. Такие красивые ресницы. Лучше бы подошли женщине, но все же великолепно смотрелись у Гектора. Идеально.
— Джексон ни черта нам не говорил. Нам нравится составлять свое собственное мнение. И ты не приносила в лагерь никаких браслетов. Попробуй еще раз.
У нее двойной шок. Джексон держал свой рот на замке, и Гектор заметил отсутствие у нее украшений. Значит, он внимательно ее изучал.
«Я точно его хочу. По-настоящему хочу».
— Мой большой, плохой инструктор думает, что раскусил меня, да?
Она хотела его поддразнить. Хрипотца в ее голосе выдала ее тягу к нему. Скорее всего, она воспылала чувствами к нему с первой же встречи.
Скорее всего? Ха! Она просто не сразу опознала знаки. Теперь… невозможно отрицать это.
Ноэль напомнила себе, что Ава хотела Гектора себе.
— О чем бы ты ни думала, — рявкнул он, — прекрати.
Она прошептала правду, не в силах сдержать провокационные фразы.
— Перестать думать о том, чем мы могли бы заниматься прямо сейчас? Перестать думать, как ты наклонишься и погрузишь мне в рот свой язык?
— Дерьмо, — выругался он, ударив по стене кулаком. Поднялась пыль. — Не говори так.
— Как так?
Гектор… близко… язык… Не в силах сдерживаться, Ноэль выгнула бедра и потерлась об него. И застонала. Святые небеса, у него эрекция.
— Словно я уже внутри тебя.
Он застонал… но не отстранился.
— Ну, если ты не хочешь там оказаться, то тебе нужно просто мне сопротивляться, — насмешливо сказала она. «Должна его поцеловать…» Ноэль скользнула руками по его груди, и мышцы Гектора вздрогнули в знак приветствия. От него исходило тепло, окутывая ее. И он до сих пор не отстранился. — Боишься, что я могу надругаться над тобой?
Его дыхание стало прерывистым, а взгляд опустился к ее рту.
— Боюсь, — повторил он словно в трансе.